«Не дай Бог заниматься новейшей литературой», - такими словами доктор филологических наук Алексей Татаринов закончил пост о публикации монографии с разбором 150 современных художественных текстов.
Сколько времени пришлось потратить на их чтение, что общего у современных авторов, чем они отличаются от классиков и какой литературой надо «лечиться» от злободневности, ученый рассказал «АиФ-Юг».
Современность плюс древность
Федор Пономарев, «АиФ-Юг»: Алексей Викторович, вдумчиво прочитать 150 прозаических произведений современных авторов и выдать полноценный анализ— это сколько времени надо потратить?
Алексей Татаринов: Монография долго создавалась. Первые тексты я написал еще в начале века, когда понял, что знаний современной литературы мне не хватает. Стартовал с внимательного прочтения Виктора Пелевина, Владимира Сорокина и Владимира Шарова. Интересовали они меня как диагносты нашего времени. Современные гуманитарии часто обманывают себя и других: мол, литература – игра словесных теней, знать надо лишь одно – как она сделана. Все по-другому: литература создает сознание, управляет им, отвечает за мир наших желаний. Поэтому я написал книгу о дидактике новейшей русской прозы. О том, чему она учит. Даже тогда, когда вроде учить не собирается.
- Знаю, и как преподаватель, и как исследователь вы работаете так, что на одном полюсе интересов ваших располагается древность (Греция, Рим, Библия), на другом – словесность наших дней. Почему?
- Только так можно не сойти с ума от пустот сейчас живущих писателей. С 2010 года для меня анализ современной литературы стал разновидностью работы, а где-то и спортом. 20-25 романов в год приходилось читать. На фоне профессионалов потребления новой прозы это весьма скромно. Но я намеренно снижаю скорость приближения к книгам наших дней, чтобы оставалось время для других, проверенных временем. Без Гомера, Шекспира и Бунина не стоит оставаться. Я четыре месяца занимался проблемой «Пушкин и Байрон», еще четыре решал задачу «Лермонтов и Гете». Как же это хорошо! Такого счастья не достигнешь, сопоставляя миры Юзефовича и, например, Варламова. Этим литераторам постоянно выдают денежные премии, а в моем случае получаешь бесфинансовую премию от общения с Лермонтовым или Байроном. Если занимаешься современными текстами, ставишь диагноз эпохе. Когда общаешься с классикой, проверяешь и лечишь самого себя. Когда шумишь вместе со студентами на парах по Софоклу или «Гамлету», все равно пребываешь в почти священной тишине. Заниматься новейшей прозой – быть в эпицентре разрастающегося скандала. Постоянно кто-то тобой недоволен. Однако не стоит думать, что я жалуюсь. Сокращая траты времени на дешевых критиков и корыстных менеджеров литпроцесса, биться с негодяями, превращающими литературу в кляксу, а Россию в аутсайдера, – это тоже счастье. Достаточно трудное.
Писателей должно быть мало
- Судя по вашим постам в соцсетях, книги вы не только читаете, но и слушаете? На восприятии текстов это сказывается?
- Бумага лучше, но не думаю, что аудио резко меняет восприятие. Каждое утро долго иду пешком на работу и в это время обычно слушаю текст. Правда, чаще всего очень серьезный – чтобы рассвет был еще прекраснее. Хотя летом пришлось потратить время на Кирилла Рябова с романом «777». Оппоненты активно продвигали его, называли серьезным представителем метамодернизма. Думаю, надо послушать. Это роман о мужике-аутсайдере, которому банкомат несколько миллионов выплюнул. Так и начались его вялые, плохо пахнущие приключения. Рябов типичен, его безобразие стандартно. Смесь инфантилизма и грязи часто сопровождает современную литературу. Низкий уровень постоянно скатывающегося в ненормативную лексику языка, механический, безрадостный секс - все это автор использует для истории «обычный человек ищет счастья». У большинства современных писателей нет собственного мира, нет идей, поэтому они пытаются заместить личное ничто «новой искренностью». Кстати, никакого «метамодерна» не существует. Его придумали скучные коллеги, чтобы долго танцевать вокруг термина ради публикаций и грантов. Мы – гуманитарии – много всякой гадости придумали, чтобы не говорить о главном.
- И что же тогда читать или слушать?
- Если хотите почитать настоящую прозу о бедах и высотах русского мужика, возьмите «Дядьку» Андрея Антипина, откройте «Полет совы» Михаила Тарковского, «Обитель» Захара Прилепина, новейшую военную прозу Дмитрия Филиппова или Алексея Шорохова. Не тратьте время на «пипеточников»! Так я называю тех, кому нечего сказать, а печататься и получать хочется. Они будут лезть в вашу душу, потому что – да, трудно поверить! – «пипеточная литература» давно стала модным издательским проектом. Увы, даже расхваленный «Лавр» Водолазкина не православный роман, а лабораторно выращенный «кактус добра». Простите, но «Цветы зла» Бодлера более духовная книга, чем правильное повествование питерского филолога. Огонь необходим, чтобы дух сошел – хоть как-то! А у Водолазкина – шуршание проектных страниц. И никакого огня. Специалисты советуют: читайте автофикшн – ведь как подробно и честно пишут о себе Сенчин, Шаргунов, Черный или Анна Козлова! Мне надоело. Их внутренний мир даже не взлохмачен истинными взрывами сознания! А многотиражные «Есенин» и «Шолохов» в исполнении Захара Прилепина? Да, это интересно. Но помните, что Прилепин – проповедник. Он и биографию гениев выстраивает, и советскую жизнь конструирует как лучший из возможных миров. Прилепину нужны Ленин и Сталин. Не скрою, мысль теперь перспективная. «А как насчет Александра Иличевского, Михаила Гиголашвили, Марины Степновой и добротного филолога Михаила Шишкина? Ведь нет там скуки, а?» - спрашивают меня ищущие души. «Да читайте, - отвечаю я. – Но помните: от России и русского человека их тошнит. Скрывают они данный рефлекс плохо. Следовательно, тошнить будет вас.
Не из «Шинели» вышли
- Вы не раз писали, что многие - из авторов, которых активно раскручивают серийные выпускники литературных курсов. А разве от таких нельзя ожидать хорошей литературы?
- Гоните плохих ремесленников из своей повседневности - ничего хорошего они дать не могут! Писателей должно быть мало! Но глобализм, как некогда коммунизм, хмурится: запустим конвейер, научим любого «пролетария». Стране нужны учителя и защитники русской словесности, требуются комиссары Русской идеи, а не шеренги поэтов и романистов! Ведь это нас хотят на Западе «отменить». Нас! Однако тащат к читателям Оксану Васякину, Асю Володину, Анну Чухлебову. «Посмотрите, какие травмы у девушек, какие трагедии они нам предлагают!» Все заученное, кабинетное, по рецептам сделанное. У Васякиной хоть как-то трудное детство проглядывает. Почему они даже о любви писать не в состоянии? Обычно все растет вообще просто: из городской, слегка квадратной головы и «методичек» по устройству перспективного повествования. Хочется обязательно женского? Прочитайте «Спящие от печали» Веры Галактионовой. Слишком тяжело? Может, Майю Кучерскую или Ксению Букшу? Нет, лучше Донну Тартт и даже Анну Гавальду. А чем плоха Улицкая (признана в РФ иноагентом)? Лишь тем, что во всех книгах сообщает: для приличного человека внешняя или хотя бы внутренняя эмиграция из России – единственный путь, иного нет. А как нам без Быкова (также признан иноагентом)? Совершенно спокойно. Вот он в своей новой книге сообщает, что Россия – это страшный демон, которому теперь приходит конец. Это он сгоряча, от разлуки? Беда в том, что и в романе «Июнь», и в биографии Пастернака он только такой, и другим быть не в состоянии. Просто был приказ по культуре: петь гимны и нести на руках тяжелого Быкова, как рабы таскали римских аристократов.
- Возвращаясь к названию вашей монографии, дидактике: так чему учит современная литература?
- Да, литература не терпит однообразия и примитивных наставлений. Да, и сейчас перед опытным читателем – калейдоскоп: много огней и цветов, выбирай по вкусу. Но после двадцатилетних занятий могу и обобщить. Большинство современных романов (конечно, не все!) учат одному: нет ни Бога, ни единого смысла, ни достойного государства, нет ни истины, ни правды своей земли. А что есть у вас, мастера словесности? Пустота обособленного внутреннего мира, в котором исчезает необходимость любви и жертвы, растворяются без следа ад и рай. Чтобы противостоять этой пустоте, я и занимаюсь современной литературой.
- Что же прочитать прямо сейчас, чтобы дидактика сработала?
- Возьму на себя ответственность и рискну. Из зарубежного классического: «Федон» Платона, «Размышления» Марка Аврелия, «Лествица» Иоанна Лествичника. Из классического русского: «Братья Карамазовы» Достоевского, «Опавшие листья» Василия Розанова, «Жизнь Арсеньева» Ивана Бунина. Из зарубежного современного: «Дорога» Кормака Маккарти, «Свобода» Джонатана Франзена, «Уничтожить» Мишеля Уэльбека. Из современного русского: «Пятая империя» Александра Проханова, «Библиотекарь» Михаила Елизарова, «Белая Буква» Юрия Козлова.
- Не слишком ли сложные и философские книги для обычного читателя?
- Литература в лучших творениях своих и есть сильнейшая из возможных философий! Для «релаксаций» она не требуется, прагматики удовольствий обойдутся без нее. Да и моя монография – не шифр для избранных, а книга о современных смыслах, ведущих борьбу за наши души.