Айтек Дуг - известный среди адыгов художник. Прославился он работами, написанными на исторические мотивы. Однако долгое время занимался своей профессией лишь урывками. Но пришло время, и он понял, что не писать просто не может, и уже в довольно зрелом возрасте вернулся к тому, о чем так мечтал в юности.
Мечта о родине
У Айтека интересная судьба. Родился и вырос он в Турции, однако всю жизнь мечтал вернуться на историческую родину - его предки после Кавказской войны переселились в Османскую империю. Это было в 1864 году.
«Моя семья жила на территории Сочи, наш аул располагался в верховье реки Шахе, мы из племени убыхов, - говорит Айтек. - По рассказам, которые дошли до нас, прапрадеда, от которого мы произошли, звали Ислам. Ему было всего 9 лет, когда он с матерью и родной сестрой покинул родину. Говорить о том, как переселенцы обустраивались, я не могу, но из тех рассказов, что слышал - черкесам помогали обустроится в Османской империи. При дворце служило очень много адыгов, а у многих султанов матери были черкешенки, славившиеся своей красотой. Насколько эти факторы благоприятствовали обустройству, сейчас уже сложно судить».
Семья Дугов прожила на чужбине почти 130 лет. Но желание вернуться на родную землю, видимо, передалось с молоком матери.
«Я приехал в Майкоп в 1991 году, был одним из первых турецких студентов в адыгейской столице, - вспоминает Айтек. - Мне было всего 18 лет, до приезда сюда я учился в одном из престижных вузов в Самсуне на художественном факультете. Но какой вуз, когда мечта может осуществиться? В нашей семье всегда были разговоры о том, как хорошо было бы вернуться на родину, но порой казалось, что этому никогда не суждено сбыться. Когда я родился в 1973 году, мой отец поехал в Анкару в посольство СССР и написал заявление, что он очень хочет с женой и детьми уехать на историческую родину. Тогда ему даже не ответили. Он, конечно же, очень расстроился, но надежды не терял. Это была именно мечта, никаких бытовых проблем у нас не было, у отца была хорошая должность, он прилично зарабатывал. Потом началась перестройка, пал железный занавес, и мы поняли, что время настало. Я бросил учебу, собрал вещи и отправился в путь. Нас было четверо, таких же отчаянных ребят, как и я. Мы почему-то были уверены, что едем навсегда, и с собой взяли все свои вещи».
То, как мы добирались, это отдельная история. Мы отправились из Турции на автобусе по северной части через Трабзон и попали в Батуми. Там наняли микроавтобус. Помню, заплатили водителю по 5 долларов, и он согласился нас за 20 долларов (с четверых) довезти до самого Майкопа. Переночевали в какой-то гостинице, дверь была хлипкая, и чтобы нас не ограбили, все-таки это была еще чужая для нас страна, подперли дверь своими чемоданами. На утро двинулись в путь - через Абхазию, Сочи, потом почему-то водитель заехал Новороссийск и уже потом доставил нас в Майкоп.
Всю дорогу меня трясло от волнения и переживания, что наконец-то увижу историческую родину. Несмотря на то, что мои предки родом из Сочи, на тот момент родина ассоциировалась у меня именно с Майкопом.
Когда водитель маршрутки высадил нас на одной из центральных улиц Майкопа, я был неимоверно поражен. Чем? Как ни странно, широкими улицами и тротуарами. Кто был в турецких городах, знает, что там узкие улочки, по ним даже пешком сложно передвигаться. А это 1991 год, машин на улицах не так много, просторно, красота! До сих пор помню те впечатления! Это был сентябрь, погода стояла ясная и на улице стоял какой-то вкусный свежий запах. В общем, влюбился я в Майкоп с первого взгляда.
Классное образование
«Должен сказать, что прибыл я в Россию не только не зная русского языка, но и на родном – то адыгейском не очень хорошо говорил на тот момент, - продолжает Айтек. - В черкесских аулах в Турции адыги говорили дома на родном языке, порой они до школы даже не знали турецкого. Мои родители хорошо владели черкесским, но я-то родился уже в городе и свой язык знал похуже, в основном говорил по-турецки.
Но разве важны преграды, когда есть мечта? Я ехал в Майкоп с одной мечтой - танцевать в адыгейском государственном академическом ансамбле народного танца «Нальмэс», слава которого гремела по всему миру. Скажу, что приехал я не на пустое место, у отца были знакомые, которые помогли мне обустроиться в Майкопе. Я даже поступил в колледж искусств имени Тхабесимова. Однако, одновременно танцевать и рисовать не успевал. Поэтому оставил только рисование».
Что касается языкового барьера, то его удалось быстро преодолеть.
«Люди вокруг были дружелюбными, я до сих пор общаюсь с однокурсниками, в основном это были девочки, их было большинство на художественном отделении. Они меня опекали, учили языку. В общем, помогали как могли. Впрочем, я и сам был парень неплохой, - смеется Айтек. – Быстро адаптировался и чувствовал себя своим. Но что я хочу отметить. В Турции я учился в престижном университете, а здесь поступил в училище, и был момент, когда думал, что понижаю планку. Но вышло наоборот. В Советском Союзе образование было сильное и разностороннее. И преподаватели колледжа по качеству обучения оказались гораздо сильнее моих вузовских. При том, что и Майкоп, городок небольшой, в сравнении с портовым городом Самсуном. И это тоже стало одним из ярких впечатлений того времени. Может быть, я был просто молод и счастлив, поэтому так воспринимал действительность».
Но осуществив одну мечту, другую пришлось немного отложить.
«Чтобы стать хорошим художником, обязательно нужна практика, нужно сделать имя, много рисовать, - говорит Айтек. - Признаюсь, что после окончания училища я практически не занимался профессией. На дворе были лихие девяностые и надо было зарабатывать. Я пошел работать в строительную компанию, был переводчиком, менеджером. Из Майкопа уехал в Москву и 12 лет был генеральным директором фирмы, которая занималась торговлей текстильными изделиями. В тот период времени я рисовал только для себя – когда было свободное время. Мои черно-белые работы на черкесские мотивы в основном с того времени. Рисовал в гостиницах, съемных квартирах, во время перелетов и переездов. У меня было много командировок – я побывал в 196 городах нашей страны. Откуда брал сюжеты? Много читал работы турецких и европейских путешественников, которые когда-то побывали в Черкессии. Их воспоминания, описания черкесского быта я и пытался воссоздать на картинах. Конечно же, это отвлекало меня от повседневной суеты и доставляло удовольствие.
Время от времени свои черно-белые графические работы выкладывал в интернете, отправлял друзьям. Они тоже ими делились с теми, кто увлекался адыгской культурой. Со временем я заметил, что людям это интересно, по моим рисункам делали даже клипы - оживляли рисунки. Это было очередным моим удивлением. Я понял, что есть запрос на мои работы - они нравились людям, ими пользовались».
Вечный вопрос
В один из переломных моментов личной жизни Айтек решил кардинально все изменить - бросил курить, наконец-то научился водить машину, начал путешествовать по миру, объездил 120 городов Европе. Ну а главное - вернулся к рисованию.
«Я считаю, что любой человек искусства должен вдохновляться, этому помогают путешествия. Художник должен знать архитектуру, историю, искусство. К слову, когда я отправляюсь в турне, прежде досконально изучаю то место, куда собираюсь. Причем, не ограничиваюсь историей города и народа, но интересуюсь расположением улиц и домов, учу язык, чтобы хоть немного говорить с местными на их родном».
Однажды, я прилетел в Венецию, ночью уже не работал общественный транспорт. В самолете познакомился с парой, которая, как выяснилось, должна была поселиться в гостинице недалеко от меня. Я им предложил пройтись пешком. Они согласились. Я по памяти воспроизвел маршрут, по пути рассказывая о достопримечательностях города, и вскоре мы прибыли на место. Новые знакомы решили, что я их разыграл и на самом деле работаю гидом, - с удовольствием вспоминает Айтек.
Еще один вопрос, который меня интересует – будет ли работа художника востребована в дальнейшем, ведь современные технологии, искуственный интеллект сейчас может воспроизвести все.
«Это вечный вопрос, - отвечает Айтек. – Его задавали, когда придумали фотографию. Но после этого появился Ван Гог, Пикассо, Модильяни и т.д. Это же искусство - человек творит душой. Хотя, навык, опыт имеет значение. Да, компьютер многое может. Но он никогда не воспроизведет волнение человеческой души, стремление и вдохновение».