Восьмого февраля в нашей стране отмечают День российской науки. О том, как она менялась с советских времен и до наших дней, как открытия и разработки превращаются в технологии, улучшающие нашу жизнь, и почему отечественные ученые не спешат уезжать за границу, «АиФ-Юг» рассказал доктор химических наук Виктор Никоненко.
Как сквозь сито
- Виктор Васильевич, расскажите, как вы стали ученым? С чего все начиналось?
- В шестидесятые, когда я был ребенком, физика была в моде. И я хотел стать конструктором, хотя мало представлял себе, что надо делать. После школы пытался поступить в Московский физико-технический институт, но недобрал баллов. Пошел ближе к дому - на физмат Майкопского пединститута. Вскоре в Кубанском госуниверситете начал работать известный ученый Николай Петрович Гнусин, основатель мембранной электрохимии в стране. Он открыл кафедру физической химии, искал сотрудников по всей стране. Из Владивостока приехал Виктор Иванович Заболоцкий, из МГУ - Нина Петровна Березина. Оба уже кандидаты наук. Искали и молодежь - позвали и меня, перевелся из Майкопа. Николай Петрович вдохновил меня своим азартом, энергией. Помню, как первый раз приехал из Майкопа, он встретил меня на проходной. Двадцатилетнему студенту 54-летний профессор казался стариком, но по лестнице на третий этаж химфака он взлетел стрелой. И этот эпизод отложился у меня в памяти. Дальше важную роль сыграл мой непосредственный руководитель Виктор Заболоцкий. Он правильно, как сейчас говорят - креативно, ставил задачи. Когда необходимо, давал свободу, советовал, помогал. Сейчас я стараюсь использовать эти принципы в работе с молодыми учеными.
- Эйнштейн говорил: «Если вы что-то не можете объяснить шестилетнему ребенку, вы сами этого не понимаете». Можете объяснить ребенку, чем вы занимаетесь?
- Наше научное направление легко определить по названию - «Институт мембран». А мембраны - это тонкие полупроницаемые пленки, через которые одни частицы проходят, а другие - нет. И то, какие будут проходить через это своеобразное сито, а какие - задерживаться, можно просчитать заранее. Как раз этим мы и занимаемся. Конечно, не все так просто - надо учитывать не только размер частиц, но и их электрический заряд, в какой степени они гидрофильны - как ориентируют молекулы воды вокруг себя и т.д.
Возможности мембран используют в разных направлениях. Модная сейчас тема - добыча лития, без которого не обходятся современные аккумуляторы. И мы успешно работаем над проектом по извлечению лития из воды - как природной, так отработанной промышленной. Тема актуальная - спрос на литий в мире постоянно растет. Да, методы его добычи есть, но они не экологичны, потому что предполагают использование реагентов. А с мембраной вмешательство в природу минимально. В лаборатории наш метод работает, но чтобы масштабировать его, превратить в технологию, нужно еще время.
Вода, вино и топливные элементы
- Где еще применяют мембраны?
- Повторю, для очень разных целей. Например, в Израиле с их помощью до 80% питьевой воды получают из морской. У нас, на молочном заводе в Брюховецком районе, электродиализ - процесс мембранного разделения, в котором ионы растворенного вещества переносятся через мембрану под действием электрического поля, используют, чтобы обессоливать молочную сыворотку. В виноделии мембраны помогают избавляться от винного камня, при этом даже органолептические свойства напитка улучшаются.
В этих примерах принцип такой - мы прикладываем энергию и разделяем любой раствор на обессоленную воду и концентрат. А если подойти с обратной стороны - поместить с одной стороны мембраны кислород, с другой - водород, то на выходе получится энергия и вода. Это и есть водородный топливный элемент - мы работаем по этой теме вместе с МГУ. В России работы в этом направлении идут успешно, такие элементы работают при комнатной температуре, без шума и на них уже бегают автомобили.
- А где производят мембраны, над разработками свойств которых вы работаете?
- В России есть небольшое производство в Щекино, Тульской области, где делают мембраны, которые немного уступают японским, но в пару раз дешевле. Китайские еще в пару раз дешевле наших. В принципе, сделать завод можно, но все упирается в общую для всех новых производств проблему - небольшой рынок сбыта. Мы и китайцы вкладываем в разработку новой продукции примерно одну и ту же сумму, но их продукция будет идти на полуторамиллиардный рынок Китая (и часто за его пределы), а наша - на 140-миллионный отечественный. В итоге китайский продукт окажется существенно дешевле и, следовательно, выиграет конкуренцию. Проблема эта глобальная и очевидна многим коллегам. Поэтому сейчас мы больше работаем не над производством, над улучшением качества существующих мембран, приспосабливаем их под решение конкретных задач.
- Вам, как ученому, интересно увидеть конечный продукт, технологию, которая вырастет из ваших расчетов и изобретений?
- Конечно, и над этим мы работаем. Но чтобы двигаться дальше, подняться с лабораторного уровня, нам нужно от НИР (научно-исследовательские работы) перейти к ОКР (опытно-конструкторские работы). Надеюсь, вместе с учениками выйдем на эту стадию. И предпосылки есть - с первого января работаем над совместным проектом с Краснодарским компрессорным заводом, который хочет наладить производство мембран и аппаратов для гемодиализа. Мы составляем математическую модель работы системы, получили на это грант Кубанского научного фонда.
Утечки не случилось
- Виктор Васильевич, вы в науке полвека - как менялось с годами отношение к ученым государства?
- В 70-е годы наука хорошо финансировалась, зарплата преподавателей университета, особенно, профессоров, существенно превышала средний уровень. Самым тяжелым для нас временем стали девяностые, когда разбегались многие научные коллективы - люди уходили в бизнес, искали другую работу, лишь бы прокормить семьи. Нам удалось сохранить команду - в те времена мы выполняли несколько европейских проектов совместно с французскими учеными, и эти проекты помогли удержаться коллективу. Молодые сотрудники ездили во Францию в 2-3-месячные командировки. Они не только многому там научились, но и смогли пережить тяжелый в финансовом плане период.
- В те годы много говорили об утечке мозгов. Многие из них остались за границей?
- Нет, подавляющее большинство, 80% как минимум, продолжают работать здесь.
- И у вас, наверняка, было не одно предложение продолжить работу за рубежом - почему продолжили работать в Краснодаре?
- Предложения были, но для научного творчества больше перспектив я видел здесь. Исследования - работа командная. Я называю нашу лабораторию маленьким заводом по производству научной продукции. У нас распределены обязанности: есть группа экспериментаторов, теоретиков, появляются новые лидеры, новые темы. Например, Семен Александрович Мареев работает над проблемой планетарного масштаба - очисткой вод Мирового океана от микропластика с помощью мембран и электродных процессов. В девяностые, конечно, я бы сильно призадумался, уезжать за рубеж или нет, но тогда предложений не было. А теперь самые тяжелые времена прошли, появились гранты, острая финансовая необходимость больше не толкает ученых на Запад.
На молочном заводе в Брюховецком районе электродиализ используют, чтобы обессоливать молочную сыворотку.
- Кстати, о грантах - такая система финансирования науки появилась в России не так давно. Как вы ее оцениваете?
- У нее, как и любой другой, есть свои преимущества и недостатки. Например, в заявке на два-три года надо предусмотреть ход событий и выполнить все запланированные работы. Но ведь ученый в процессе может найти другой путь, более интересный и перспективный. К тому же грант дают на два-три года, на мой взгляд, нужно финансировать и более долгосрочные проекты, давать большую свободу научным сотрудникам. Вообще же быть ученым сейчас престижно. Мы отладили способ заработка с помощью грантов и не бедствуем. Но, чтобы система эта работала, нужно заслужить авторитет в научном мире, чтобы коллеги-эксперты, оценивающие заявки, знали по имени.
- И последнее, Виктор Васильевич, о чем вы мечтаете?
- Главное - перейти рубеж, разделяющий лабораторные исследования и промышленные внедрения, то есть не только чистой наукой заниматься, но и внедрять и тиражировать нашу продукцию. И первая ласточка уже есть - работа над аппаратами для гемодиализа.
