Примерное время чтения: 7 минут
867

Бедная Анна. Любовь в лагере смерти

«АиФ-Юг» № 8 24/02/2016 Сюжет Конкурс «АиФ-Юг» «Была история». Все публикации
Александра Горбунова / АиФ

Яков Аронович Матис знаком постоянным читателям «АиФ-Юг». Мы рассказывали о драматической судьбе «немецкого шпиона». В 1941 году он попал Ивдельлаг - просто потому, что родился в СССР немцем.

«Мне уже за 90, а ваш читатель я с 1978 года. Трудно было с деньгами, но всегда я выписывал любимую газету. В 1990 году переселился с женой в Германию. С собой увез несколько номеров газеты и за 22 года на чужбине перечитывал их десятки раз, - пишет Яков Аронович. - Четыре года назад вернулись на Кубань. И первым делом снова выписал «АиФ»... Прочитал о конкурсе и подготовил свою историю. Желаю уважаемой редакции здоровья, счастья, творческих сил и благословения».

«На тебя надеюсь…»

«Это было в Ивдельлаге. Там, в лагере смерти, я познакомился с Анной. В числе других девушек она прибыла этапом из Эстонии. Их путь занял «всего» 17 дней. На вечерней поверке мы их увидели. Их еще не заморили голодом, на них была хорошая одежда, обувь. Они выглядели хорошо, были стройные и красивые. Они не знали, что их будут вынуждать торговать своим телом, проигрывать в карты, насиловать. Все это будет. Потому что властвовали в лагере блатные. Анна отличалась красотой особенной. Я сразу подумал: «Ой, тяжело ей придется в блатном мире, где столько мерзости. Эх, дорогая, зачем мама тебя такой красивой родила!» Почему я пишу про Анну? Она выделялась своей застенчивостью, вежливостью. Я еще не знал, что она верующая.

Яков Матис и Василий Соболев
Яков Матис с женой. Фото: Из личного архива

Прошло время. С тоской и болью я наблюдал, как привыкают девушки к диким условиям женского барака. Мрак, духота, смрад от умирающих... Анне достались нижние нары недалеко от дверей. На верхних нарах лежала седая, но не старая еще женщина по имени Мария. Больная и слабая, работать на лесоповале она не могла. Таких, как она, должны были отправлять на ОПП (особый поправочный пункт), но их просто оставляли умирать. Считалось: чем больше заключенных умрет, тем лучше. Я видел дружбу между Анной и Марией. Они поддерживали друг друга, обе были верующие.

Однажды я пришел вечером в свой барак. И вижу – на моих нарах она сидит… Анна рассказала мне о своих родителях. Отец ее был священником, в 35-м его арестовали, и он пропал. Мать умерла вскорости.

«Мы с боратом остались одни, скитались, - из глаз ее брызнули слезы. – Боже, почему я такая несчастливая?»

Она вытерла концом платка глаза (вскоре у женщин их отобрали, поскольку несколько из них, не выдержав издевательств, на платках повесились). Анна завела речь о Петре, женихе своем. В первый день войны он ушел на фронт, а через месяц пришла похоронка.

«Ты похож на моего Петра. Ты тот человек, на защиту которого я надеюсь».

В лагере дружба между мужчиной и женщиной строго каралась. Иметь подругу – значит отдавать свою скудную пайку блатным. А если симпатию замечали надзиратели это означало, что попадешь в карцер и там сгнить. Анна заметила мое замешательство и спросила:

«Ты, Яша, верующий?»

Я ответил:

«Здесь это невозможно. Посмотри кругом!»

«Веру дает Бог, надо молиться об этом», - ответила она.

Я промолчал. Тогда не было у меня веры.

Каждому свое...

Упросил я, чтобы ее перевели в бригаду лесорубов, где я был бригадиром. Всякий раз, когда смотрел на нее, сердце мое наполнялось радостью. Но чаще одолевала горечь. Понимал я, что если не станет собой торговать, то непременно погибнет. Предупредил ее, чтоб меньше попадалась на глаза блатным, не выходила лишний раз из барака. В столовую – только в сопровождении подруг. Не помогли предосторожности.

Однажды в столовой, получив свой черпак супа, она отошла от раздаточного окна и упала – зек из блатных поставил подножку. Упала Анна, ударилась о бетонный пол. Подбежал «сочувствующий» вор в законе по кличке Кирпич, схватил ее за руки. Якобы чтобы помочь подняться, а сам стал жадно ее лапать. По законам тюремного мира честный вор не притронется к девушке против ее воли. А этот так облапил, что она вырваться не могла.

Подруги замерли, от страха едва дыша. В столовой шла настоящая борьба. Анна сумела резко вывернуться и ударила обидчика в пах. Повар Яков Иванович прибежал, кочергой загнал Кирпича в угол. Тот отступил со словами: «Кишки выпущу!» Следующим утром приходим в столовую, а там на полу лежит наш Яков Иванович. Рядом, в луже крови, его внутренности...

Все знали, что это дело рук Кирпича, но для него этот эпизод прошел безнаказанно.  Более того, он перевелся на работу в нашу бригаду. Где видано, чтобы вор пилу держал? Он часами сидел на пеньке, гипнотизировал Анну. Так, в труде, лишениях и тревогах прошла зима, весна 45-го настала. Помню, как Левитан своим мощным голосом объявил, что Победа за нами! В лагере включили все громкоговорители. Заключенные прыгали от радости как дети, бегали от барака к бараку. Люди ликовали. Надеялись, что уж теперь-то невиновных, выпустят. Анна горячо об этом молилась. И я надеялся, что мы выйдем с ней из лагеря живыми. Но слишком крепко мысль о ней засела в шалой голове Кирпича.

Прошло три месяца после войны. И однажды вечером попала Анна в лапы Кирпича. «На помощь!» - закричала она. Прибежали на крик «правильные» зэки. Кирпича сильно побили и что самое для него страшное – лишили его на сходке титула «вора в законе». На зоне это означало полный крах. Кирпичу терять уже было нечего.

Я был в конторе. Кто-то прибежал, кричит: «Скорее! Анну зарезали!» Она лежала… Руки и ноги связаны, обе груди… отрезаны. Мы вытащили грязный кляп, запечатывавший такие нежные губы. Чуть слышно она произнесла свои последние слова: «Господи… Прими меня!» На другой день я часто ошибался на приемке леса. Все думы были о ней.

Палача ее знатные воры, конечно поймали. И казнили. Заставили с разбегу 15 раз удариться головой о кирпичную стену. На утренней поверке его хватились. Надзиратель решил, что Кирпич сбежал. На что услышал спокойное: «Да лежит он спокойно, его мухи едят… в ящике для мусора». Могильщики не стали его хоронить. Бросили труп в болото. Там его постепенно, весь лагерь наблюдал, затянуло в зловонную пучину. Вор получил вечное проклятье. Анна ушла туда, где нет зла, боли и унижений.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно


Опрос

Из каких источников вы узнаете новости?

Ответить Все опросы

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах