«Недавно мне довелось побывать на семейном собрании одной из ветвей большого рода Чобитько, - пишет жительница станицы Северской Валентина Киселева. – За одним столом собрались потомки Павла Афанасьевича и его жены Марфы, которые в начале ХIХ века четыре года добирались из Полтавской губернии до будущей станицы Ильской, чтобы пустить там корни. Об основателях и потомках славного рода мой рассказ».
Чтобы посмотрели друг на друга
«Долго добирались супруги до Кубани, потому что денег не было. По дороге останавливались, чтобы заработать, и шли дальше. На новом месте устраиваться тоже было нелегко. Так работали, что к вечеру от усталости падали. Но жили как люди: помнили веру, совесть, милосердие. От того, наверное, и семья была крепкая, дружная, незлобивая. А еще хорошо знали – не выжить по одному, только гуртом, только вместе можно и хаты строить, и детей растить.
Детей у них пятеро было, они женились, выходили замуж, рожали своих детей. И вот теперь, в середине ХХI века собрались правнуки супругов Чобитько, которым уже по 70, 80 лет, и у самих есть правнуки. Собрались не для того, чтобы выпить и закусить за здравие родни, а для того, чтобы старые еще раз вспомнили своих близких, а молодежь и дети, посмотрели друг на друга, познакомились не по телефону.
Принимала родню на своем подворье Наталья Стругова. Подъезжали одна за другой машины. В Ильскую съехалась родня из Краснодара и Симферополя, Северской, Ленинградской и Рязани - шутка ли! Во дворе стоял длинный, человек на тридцать стол, украшенный букетами цветов. Два десятка сероглазых, черноглазых, рыжих, чернявых, светловолосых разновозрастных детей помогали хозяйке. Гости листали семейные альбомы, говорили, перебивая, дополняя друг друга: «Ой, это же старая хата Чобитков! А помнишь, как мы сидели на завалинке и плели в косы лук на просушку?», «Смотрите, смотрите, груша, которую тетя Маруся посадила около двора, когда еще Витя был совсем маленьким!». И постоянно возвращался разговор к прадедушке и прабабушке. И не единого раза не услышала, чтобы кто-то сказал: прадед, прабабка. Значит, так было заведено, так научили любить. Просто и уважительно.
Наташино счастье
Дети хозяйки повели меня показать дом, игрушки, грамоты и фотографии. Впечатлила мастерская – настоящее царство творчества! Швейная машинка, ворох обрезков ткани... И результаты трудов: лоскутные одеяла, прихватки, сидушки на стулья. Я слушала рассказы ребятни о том, как они с мамой в Атамани мастер-класс показывали: шили, вязали, плели из бисера.
«Мы первые места на всех конкурсах приемных семей занимаем», - с гордостью доложили малыши. Рядом с мастерской ухоженные цветы и дорожки – зона отдыха с садовыми скамьями и качелями (на которых, конечно же, покачались). Несколько раз пыталась я собрать детей вместе, чтобы сфотографировать, да так и не удалось. Гости все прибывали, и каждого надо было встретить…
Наталью знаю с ее школьных лет. Родных детей у нее трое - Лиза, Настя и Егор. У дочерей уже свои семьи и дети. Егор в женихах ходит. Остановила хлопотунью на бегу, спрашиваю:
«Наташ, а сколько же у тебя приемных»?
«Нет у меня приемных, все мои», - рассмеялась она.
Но слишком давно мы знакомы, и припомнила я, что лет 10 назад у нее было двое опекаемых. Сейчас я посчитала - 12! Наталье, когда брала их, говорили: «С ума сошла, это же самые… сложные…».
Есть выражения настолько затертые и затрепанные, что их никто не воспринимает всерьез. Одно такое: «Чужих детей не бывает». Бывает, еще сколько! Их бросают в мусорные контейнеры, оставляют в роддомах, в бэби-боксах, сдают в приюты. Наверное, поэтому люди, принимающие сегодня в свою семью чужих детей, а тем более больных, сами воспринимаются не совсем здоровыми. А как их воспринимать? Их что, так много, что это обычное явление? Многие ли из нас способны, даже за большие деньги, на такой подвиг? В православии понятие «семья» предполагает жертвенность, способность ради ближнего отказаться от личного комфорта или чего-то важного для него. Но если этих ближних не один, не два, даже не десять?! Они растут не на Марсе, болеют, капризничают, пытаются настоять на своем, когда не правы. Они принесли из прежней жизни не самые лучшие привычки и знания.
Спросила, конечно, Наташу, как же она выживает? «Не я выживаю, а мы живем! И живем неплохо - у нас же большое хозяйство. Мясом сами себя обеспечиваем, огород большой... Ой, у меня такая радость! - расцвела она в улыбке. - Завтра Яшенька из армии возвращается, а Денис закончил новолеушковское училище и теперь у нас в семье профессиональный повар! И остальные молодцы, учатся хорошо»… И совершенно очевидно мне стало, что и Наташа, и детки ее – абсолютно счастливы.
Надо чаще встречаться!
Посиделки продолжались до позднего вечера. Утекает время, как горная, бурная речка. Нет уже старых хат, построенных 50, а то и 60 лет назад. Но осталась память. Не забыли взрослые солидные люди, как в детстве спали на бабушкиных перинах, их скромные платочки, которые почему-то назывались печальниками, как пели половицы в хате, где помогали бабушке красить коричневой краской эти полы. Вспоминали, как у Епистимии, дочери Павла Афанасьевича, которая вышла замуж за Федора Лукаша, родились Мария, Нина и Дмитрий. Потом у Дмитрия родились Виктор и Галина. А потом вспомнилось, как во время войны потерялся Виктор и попал в детский дом. Фамилию он назвал, только записали его Лукашевым. Искали по всей стране, а нашли рядом, в Новороссийске. И кого только не было в этом роду! Учителя и сапожники, сыроделы и музыканты, врачи, рабочие... Что ни судьба, то прекрасная, трогательная или трагическая история. Каждого из них отличала общая черта – не было в их жизни безобразия. Вчитайтесь в это слово. Оно означает «без образа». А вот без чьего образа не может жить человек, это от него самого зависит. Для кого-то нет жизни без образа Божия (как для прапра-Чобитько), у другого образ собственной матери - все равно что образ Матери Пречистой (как для детей Наташи, и недаром взгляд не различит: которые из них ее, а где приемные).
Дети сидели за отдельным столом. Никто из них не подходил ко взрослым, не теребил, не надоедал. Они просто внимательно слушали, лишь изредка тихонько переговариваясь. Эта картинка вернула меня во времена детства, когда моя собственная семья была велика, все были живы и здоровы. И так же встречались, радовались друг другу, сидели за большим столом… И сердце защемило… Подумалось: почему сегодня такие семейные праздники – редкость?
Вспомнилось, как много лет назад довелось мне беседовать со старенькой бабушкой. Я спросила ее, как она замуж выходила – по любви или по воле родителей?
«Ой, яка там любов! - стыдливо, по-детски закрыла лицо руками, а потом тихо добавила: «Ни знаю, любыв, чи ни… Но дуже жалив».
А ведь и правда, кто в старину говорил «любит» или «не любит»? Говорили – жалеет. И вкладывали в это слово сердечное уважение, душевную заботу, желание сделать жизнь близкого человека теплее, легче. Истинная жертвенность, без которой не построить семью, она добровольная. Готовность лишиться собственных удобств, комфорта, отказаться от чего-то ради ближнего – радостная! Я видела взрослых и детей, которые жалеть умеют. В историю большой семьи будут вписываться новые фамилии. Рассказ о людях, о времени и истории большой страны будет продолжаться. Нам всем, глядя на них, я пожелала того же. И еще – чаще встречаться…»
«Истина в еде». «АиФ-Юг» объявляет новый конкурс для читателей 
«Расстались бойцами, встретились офицерами». История одной фотографии 
Первый суп быстрого приготовления. Секреты походной кухни адыгов 
В Музыкальном театре Краснодара прошла акция «Подари ребенку праздник!»