Большой куш
Люди, заставшие 90-е, подтвердят: времена действительно были «лихие». Деньги водились, в основном, у бандитов и моряков. Сергей Лотков ходил в загранку, зарабатывал, но деньги уходили как песок: семья, хозяйство. На судне все чем-нибудь торговали. Из дома везли сигареты и водку, возвращались с видиками, косметикой. Кэп закрывал глаза: людям надо семьи кормить.
Плавание предстояло по маршруту: Швеция-Норвегия-Финляндия – страны «не пьющие», но «потребляющие». Сослуживец с капиталом в $900, предложил заработать «по-крупному». На стоянке в Питере отпросились на берег. Долларов хватило на 220 литровых бутылок водки и 75 блоков сигарет. Наняли «Газель», ночью перегнали груз в порт. За 20 баксов охранники пропустили машину без досмотра. Груз спрятали в нише за обшивкой агрегатной. Спать не могли, подсчитывали: если каждая бутылка уйдет по 100 баксов…
Шведского порта едва дождались. День потратили, обошли сотни баров, но сбыть партию оптом не удалось.
- Один швед согласился, но цену предложил оскорбительную. Бежал за нами, за руки хватал. А потом говорит: «Будьте прокляты!» Видимо, он и «стукнул»...
У корабля моряков дожидался микроавтобус с символикой «черной» таможни. «Черная» - потому что проверяет самые темные места. На досмотр выезжают с арсеналом: зеркальца на штативах, фонарики. Есть сомнения – снимут и обшивку.
- Сняли... Достали, заактировали. Мы рюмочные обходили, а местное телевидение уже выдало репортаж про русский корабль с контрабандной водкой!
10 дней до суда моряки провели в одиночных камерах тюрьмы предварительного заключения. Договориться не успели, но как выяснилось, оба заявили: водку и сигареты держали для себя! В декларацию не внесли потому, что забыли…
Бесплатный адвокат, предоставленный королевством, пожевал губами и посчитал: до конца плаванья пять месяцев, при таком количестве водки каждый должен выпивать в день по 200-250 грамм. Владимир возмутился: «Я полторашку за раз выпиваю!» Сергей адвокату про праздники рассказал: на носу католическое Рождество, Новый год, православное Рождество, старый Новый год, день рождения. Адвокат посчитал и сигареты: 75 блоков – это в штуках 15 тысяч. Приметил, что курит только Владимир.
Погрустнел адвокат: доводы русских суд не примет. Зато продать ничего не успели. Не контрабанда значит, а только попытка. Предложил бороться за «гуманное» наказание: штраф.
- Мы за головы схватились: 40 тысяч долларов на двоих! Выбрали второй вариант: шведскую тюрьму. Дали по два месяца.
С корабля на нары
Тюрьма оказалась солидной, пятиэтажной. Забор по периметру основательный, но без мотков колючей проволоки, вышек с пулеметами и лающих собак. В усиленной охране просто нет нужды - за побег серьезно надбавляют срок, а главное - нелегалу в королевстве шаг ступить - «засыпаться». Страховки, карточки… тотальный контроль за гражданами!
Этажи изолированные – контакты, даже визуальные, между группами заключенных исключены. Расселяют «по интересам»: наркоманов на четвертый этаж, наркоторговцев на пятый – это позволяет формировать неконфликтный, психологически привычный микроклимат. Моряки попали на второй этаж, к контрабандистам. Их развели по камерам (всего 20 «одиночек» на этаже), объяснили правила: в 10 вечера отбой, камеры запираются снаружи, в 7 утра открываются: подъем, душ, завтрак, обед, ужин...
Если ночью приспичит – в нише у двери два горшка для большой и малой «нужды». Туалетные комнаты (с биде для омовения горшков), душ – общего пользования. В «белом шкафчике» - бритвенные станки, гели, лосьоны, шампуни.
Принесли тюремную одежду: новенький спортивный костюм, кроссовки, банный халат. Семь пар трусов, маек, носков на неделю. Больше, чем халат, Сергея поразил сейф, вмонтированный в камере для хранения «личных вещей и сбережений» арестанта.
А не желает ли «герр Сергей» установить телевизор, осведомился охранник. Это можно, 10 евро в месяц. Если «герр Сергей» не имеет средств – можно заработать, имеется небольшое производство. Пока «герр» будет думать, администрация тюрьмы предоставляет ему возможность оповестить родных «о создавшейся проблеме».
И раздался в кубанской станице «гром небесный телефонного звонка». Родителей чуть удар не хватил. Два месяца – немного, но сын без денег, в чужой стране. Как домой доберется?
- Заработаю, мам, - успокаивал Сергей.
В станице Федоровской валерьянку пили родители Владимира – ведь все сбережения на контрабанду ушли… Родители контрабандистов устроили совет, но ничего не решили. Все продать - не хватит. И не займешь. Заводы стоят, колхозы нищие. Зарплату не платят, либо выдают натурой: конфетами, досками, ведрами, пшеницей…
Под охраной короля
Свой этаж моряки делили с группой ирландских контрабандистов, пытавшихся ввезти в страну фуру виски, несколькими африканцами и иранцами, промышлявшими мелким разбоем (типичная шпана). Подружились с… убийцей. Типичный интеллигент в очках, за девять лет в тюрьме камеру обставил со вкусом: занавески, цветы, полки с книгами, электронная приставка, гитара. Иногда швед исполнял для русских композиции любимой «Аббы».
Самые теплые отношения установились с охраной «заведения».
- На бейдже у одного фамилию прочли: Орбакас. Оказалось - выходец из советской Прибалтики! Сбежал «от ужасов советии». Жалел нас, «в дикой стране» прозябающих. После отбоя всех запирали, а мы до ночи играли в «сквош» - потому что «рашен френдз».
Заведовала тюрьмой пожилая фрау. По понедельникам лично опрашивала каждого из «подопечных»: нет ли проблем? Сергей попросил русско-шведский разговорник. Принесли! (Потом, правда, за услуги библиотеки выставили счет: три кроны).
Моряки устроились на работу. Труд нехитрый, резать на ветошь списанное постельное белье. Белье стерильное, благоухающее. (У нас бы верой-правдой прослужило еще лет пять)! Смена – с девяти до пяти. Перерыв на обед и два кофе-тайма. В 10 и 15 часов зеки пили кофе (настоящий, молотый) либо чай (три сорта на выбор). Сливки, сахар, печенье. Самой большой неожиданностью первого рабочего дня стало поведение «коллег» и надзирателя. Зэки, едва вошли в цех, разбрелись по углам, устроились спать на тюках белья.
- Понятие труда в Швеции особенное. Каждый выполняет свою функцию. Надзиратель свою работу делал хорошо: фиксировал, когда пришли, ушли, следил, чтобы вовремя на обед попали и кофе был достаток. Зэки провели на работе положенное время – получили вознаграждение. Все довольны.
Каждую среду выдавали зарплату, 50 баксов. В камерах друзей появились телевизоры: сотни каналов, но, увы, ни одного русскоязычного. В рабочее время друзья собирали пазлы. За станок вставали, устав бездельничать. Работали от души, за себя и за того парня.
Храни нас Бог…
Самое яркое впечатление оставила тюремная ночь на Рождество.
- Я почти заснул. Вдруг дверь распахивается, и как привидения, в полумраке, две фрау - в коронах, со свечами, в белых длинных одеждах. Поют: «Аве Мари-и-ия...!» Я вскочил, стою в трусах… Допели, благословили, вручили конфеты и открытку. Захлопнулась дверь. А я до утра не спал, был растроган.
Администрация тюрьмы тоже поздравила: 40 минут телефонного разговора с родными. Сергей сообщил, что скоро вернется, поправился на 10 килограмм, отдохнул. Родители были уверены: сын щадит, фантазирует. Образ рисовался одиозный: худое лицо, поросшее щетиной, фуфайка с торчащей ватой, ушанка набекрень. Шутка ли – зарабатывать в тюрьме деньги.
Зря не верили. В шведской тюрьме, понятно, был шведский стол. Мясо, рыба, салаты, гарниры, выпечка, фрукты, соки, йогурт, молоко. В первый свой визит в столовую моряки едва из-за стола встали! По вечерам выносили поднос с бутербродами, упаковочную пленку, вдруг кто вздумает перекусить ночью? Меню обновлялось каждый день.
Помимо честно заработанных (почти $300), выдали такую же сумму на дорожные расходы. Перелет оплатили. Дорожную сумку подарили, ведь Сергей «был вынужден» придти в тюрьму, в чем был. А тюремный магазинчик не мог удовлетворить его право на приобретение нужной вещи. «Поздравляем вас, герр! В аэропорт идет автобус 427–В.
Удачи вам, герр!»
За ворота тюрьмы Сергей вышел богаче, чем вошел (и даже не потерял в зарплате). В сумке болтались «спортивник», полюбившийся халат, кроссовки.
Мама угощала сына конфетами, которые вместо зарплаты, слушала про «сквош» и шведский стол, и плакала. Как-то, прошло время, спросила: «А ты не думал насовсем в Европу перебраться?»
- Конечно, даже их тюрьма – как наш санаторий. Уровень жизни другой. Люди приветливые. Но в Европе свои, непонятные нам нормы поведения. Стрельнул на улице сигаретку, а европеец семенит рядом, не отстает. У них принято платить за оказанную помощь.
Сколько лет прошло – Сергей не переменил мнения: за границей хорошо бывать, а жить лучше на Родине. Пусть не всегда сытно, зато есть уверенность: случись беда – брат, друг, сосед последней рубашкой поделится.
Смотрите также:
- 100 дней на «Дороге жизни». Кубанец вывозил жителей осажденного Ленинграда →
- Герой без орденов. Спасал, тащил, нырял, а сам кровью истекал →
- Езда по стиральной доске из Краснодара в Сочи →