Рассказывают, что наказной атаман Кубанского казачьего войска генерал Яков Малама (1841 – 1912 гг.), увидев в Кубанском войсковом штабе сундуки с 200 тыс. архивными делами Запорожской Сечи, Черноморского и Кубанского казачьих войск в упаковках рукописей по 200 листов каждая, решил их опубликовать.
Поручение разобрать их и написать «Историю Кубанского войска» генерал дал члену-корреспонденту Российской Академии наук Федору Щербине - коренному кубанскому казаку. А помогал ему Симон Петлюра, тогда, в 1902 году, молодой учитель, исключенный из Полтавской духовной семинарии как «главный руководитель крестьянских волнений».
Петлюра прятался на Кубани
Опасаясь ареста, Симон Петлюра осенью 1902 г. прибыл на Кубань, в станицу Смоленскую, к знакомому учителю К. Я. Безкровному – правнуку кубанского атамана Безкровного.
В станице Симона приятно поразило, что молодежь на улице, на вечерницах, пела исключительно старинные украинские думы и казачьи песни о Байде, Сагайдачном, Морозенке и шуточные.
Он хотел было учительствовать, но без специальных квалификаций и с незавидной репутацией революционера ему предложили только должность в начальных классах. Поэтому Симон поступил на работу учителем 5-го городского начального училища Екатеринодара. Однако и здесь свою антиправительственную деятельность он не бросил. Будучи со времен учебы в Полтаве членом революционной украинской партии, Петлюра влился в ее екатеринодарскую ячейку. Вместе с ним в нее вступили еще 9 приехавших из Полтавы бывших семинаристов, и кружок получил название «Полтавцев». Из кубанцев его членами стали такие известные деятели украинофильского направления, как
С. И. Эрастов, И. Т. Ротарь и А. Л. Быч, а также друг Петлюры – учитель К. Я. Безкровный.
Той же осенью 1902 года Петлюра вместе с товарищами-«полтавцами» Г. Ткаченко, П. Понятенко, И. Бородыней (они также учительствовали в станицах края) стал распространять листовки национально-освободительного и революционного характера. В них говорилось о необходимости борьбы против капиталистов и «московского самодержавия».
Работа над архивом
«Как алчущий в пустыне набрасывается на воду, так Петлюра ненасытно перечитывал пожелтевшие листы родного прославленного войска», - напишет позже последний премьер-министр Кубани Василь Иванис (1889 – 974 гг.) в книге «Симон Петлюра – президент Украины» (Торонто, 1952 г.). А Федор Щербина в своих воспоминаниях «Симон Петлюра на Кубани» (1930 г.) расскажет, «с каким рвением взялся за работу Петлюра, выискивал умело то, что нужно было для истории и чем он лично интересовался». Ему помогало знание истории Украины и Запорожья, а отчасти и знакомство с народной жизнью Полтавщины, ведь в составе черноморских казаков как раз и было больше всего выходцев с Полтавщины.
В предисловии к первому тому «Истории Кубанского казачьего войска» Ф. Щербина отмечает вклад Петлюры в написание статей на казачью тематику, а также в собирание народных песен. Кстати, «малороссийскими кобзарями» Петлюра занимался серьезно: он выступил с сообщением о них на заседании «Общества любителей изучения Кубанской области», где рассказал об истории и главных мотивах украинских дум, о происхождении кобзы и бандуры, о странствующих кобзарях и призвал к собиранию поэтического наследия Запорожской Сечи.
Внимательно Симон изучал архивные материалы о «персидском бунте черноморцев». Это волнение, начавшееся на Кубани в июле 1797 г. после возвращения из похода против персидского войска назад в Черноморию (на Кубань) 504 казаков из отряда Антона Головатого. Архивные дела об этом бунте Петлюра забирал к себе на квартиру, перечитывал и пересказывал сотрудникам. Особенно восхищал Симона руководитель бунта Федор Дикун, о котором он отзывался как о «примерном казацком деятеле, за которым шли все казаки». «Вот бы теперь такого Дикуна!» – заканчивал Петлюра свои рассказы.
О кубанских казаках, своих современниках, Петлюра говорил Щербине так: «Черноморцы – добрые молодцы, потому что они сделали из Черномории то, чего не было и на Старой Украине, которую так испаскудили крепостным правом». Он делился с Щербиной мыслями о неизбежности революции, о том, что народу нужно помогать не только словом и делом, но и собственной жертвенностью.
В 1904-м Петлюра написал некролог на смерть основателя Екатеринодарского историко-археологического музея Е. Д. Фелицына, а также рецензию на его «Библиографический указатель литературы о Кубанской области, Кубанском казачьем войске и Черноморской губернии», дополнив его ранее неизвестными источниками.
В архиве Кубанского казачьего войска С. Петлюра проработал два года. Летом 1904 г.
Федор Щербина пригласил его к себе на хутор Джанхот (по данным полиции, на хуторе историка собирались многие неблагонадежные лица под предлогом «описания архивных работ Кубанской области»). А по возвращении из Джанхота Петлюру вместе с товарищами арестовывают. Но до суда его отпускают на поруки, и он спешит в Киев, чтобы оттуда перебраться за границу. Как писали современники, с Кубани Петлюра вернулся «уже готовым человеком, определенным политически и индивидуально».
Больше на Кубань Петлюра не приезжал, но интерес к ней сохранял всю жизнь, и даже будучи главой Директории Украинской Народной Республики и предвидя ее поражение в войне в советской властью, планировал укрыться на Кубани, чтобы отсюда с помощью казаков начать «новый освободительный поход» на Украину...
Из биографии
Петлюра (1879 – 1926) – военный министр Центральной Рады, главный атаман войск Украинской Народной Республики и председатель Директории. Был убит в Париже в мае 1926 года. Его убийца - Самуил Шварцбард, еврей, долгое время живший на Украине, стрелял в него 7 раз. На вопрос, почему он убил Петлюру, заявил, что хотел отомстить за смерть своих близких, погибших при еврейских погромах во время гражданской войны. Французский суд эту версию принял и убийцу оправдал.
справка
В июле 1920 года делегация правительства республики «Кубанский край» по полномочию председателя правительства и и. о. Кубанского войскового атамана Василя Иваниса подписала с делегацией председателя Директории Украинской Народной Республики Симона Петлюры соглашение, которым Украина и Кубань взаимно признавали независимость друг друга и обязывались во всем помогать.
А в январе 1921 г. Иванис лично посетил Петлюру, находящегося после поражения войск Директории в эмиграции в Польше. По воспоминаниям Иваниса, Петлюра предлагал модифицировать подписанный договор с Кубанью на более тесный, а Иванис, в свою очередь, считал, что подписание таких бумаг эмигрантскими правительствами, не имеющими власти на территориях, которые они вроде бы представляли, вызовет лишь острую критику и ненужные пересуды. Д
Договорились: если ситуация изменится, то можно будет составить новое соглашение. Но, как мы знаем, изменений не произошло и надежды эмигрантов на скорое возвращение остались только мечтами…
Смотрите также:
- О чем грустит колокольня? История непостроенного храма в кубанской станице →
- «Не только служба». Экс-атаман Громов о кубанском казачестве в XXI веке →
- «Ридный батька». Так называли Михаила Бабыча кубанские казаки →