Сегодня весь мир занят поисками лекарства, которое бы остановило пандемию коронавируса. Но прежде чем применить к человеку, препараты принято испытывать на животных. Ближе всего по физиологическим данным приматы. На протяжении многих лет они служат науке, в том числе, на территории Краснодарского края. В Адлере расположен институт медицинской приматологии. 20 макак-резусов, которые проживали в этом НИИ, сейчас доставлены в новосибирский исследовательский центр «Вектор» для апробации нового препарата против COVID-19. В институте говорят, что сочинские обезьяны уже не впервые принимают участие в подобных экспериментах. Ведь приматы по умолчанию являются лабораторным двойником человека. Эксперименты, проведенные на них, можно без особой коррекции экстраполировать на людей. «АиФ-Юг» побывал в сочинском НИИ, посмотрел на самих обезьян и пообщался с доктором биологических наук, профессором Валерием Чаляном.
Все началось с Трапеции
Ученый Валерий Чалян заведует коллекцией приматов в Институте медицинской приматологии. Такой научный центр в нашей стране один. Более того, по его образу и подобию в мире были созданы несколько НИИ, в том числе в Европе и США.
Институт имеет давнюю историю, началась она в 1927 году, когда по многочисленным ходатайствам отечественных ученых Правительством СССР было принято решение о создании научного питомника обезьян Всесоюзного института эндокринологии на Сухумской горе Трапеция, на территории имения скончавшегося к тому времени профессора Остроумова. С тех пор питомник претерпел многочисленные реорганизации, и это отдельная история. Но об одной, благодаря которой институт оказался в Адлере в 1992 году, стоит рассказать. Тогда, во время грузино-абхазского конфликта, большинство ведущих научных сотрудников были вынуждены покинуть Сухум и переехать в Адлер, где на базе сухумского филиала и был создан Институт приматологии АМН СССР.
Сначала надо изучать
«Главная идея создания питомника - предоставление возможности нашим ученым, медикам и биологам проводить экспериментальные исследования на животных, объединенных вместе с людьми в одном эволюционном отряде приматов, - говорит Валерий Гургенович. - Ведь основные анатомо-физиологические характеристики людей и обезьян более сходны, чем у других животных. Это позволило предположить, что полученные в экспериментах на обезьянах результаты наиболее точно отражают человеческие закономерности и могут с незначительной коррекцией быть перенесены на человека. Но чтобы проводить такие исследования, надо и самих приматов изучать. Этим я более 60 лет и занимаюсь.
Валерий Гургенович их не просто изучает, кажется, о них он знает все. Более того, за своих подопечных переживает, как за родных - чисто ли у них вольерах, достаточно ли витаминов, не подрались ли обезьяны между собой.
Кстати, первым делом профессор Чалян провел небольшой экскурс о разновидностях приматов, чтобы мы в целом понимали, о ком говорим. Так, к примеру, Валерий Гургенович рассказал, что существует более 400 разновидностей обезьян, и между ними есть градация. Например, высшие приматы – оранги, гиббоны, шимпанзе, гориллы. Соответственно, есть низшие, и полуобезьяны. Приматы, как и люди, отличаются в поведении. Например, орангутанги-самцы, по словам профессора, в большинстве своем одиночки. Да, в отношения с «барышнями» своего отряда вступают. Но когда самка беременеет, уходят в лес. Что любопытно, после родов, самки часто находят себе подруг и живут вместе. Такая особенность.
Павиан для самки – царь и бог, а вот гиббоны – парные.
«Гиббоны долго живут со своей самкой, вместе заводят детенышей, их можно назвать семьей в привычном для людей понимании, - объясняет Валерий Чалян.- Очень интересны в плане семейственности павианы-гамадрилы. Здесь прослеживается четыре уровня.
У павиана есть гарем, то есть с ним проживает несколько самок, которые вместе со своим господином передвигаются. Зачем это нужно? Издревле, женская особь должна была иметь сильного защитника. А гаремы, как правило, имеют альфа-самцы.
Впрочем, короля делает свита. Если павиана пустить к вольеру, где сидят самки – они тут же начинают подчиняться ему. Самцы для них – цари и боги. Возможно, из-за сильной мужской доминанты, у этого вида приматов прослеживается клановость (следующий уровень развития) – гамадрилы-братья поддерживают друг друга. Потом эти кланы объединяются в большие группы и, наконец, последняя стадия – образуют стадо. Спросите, в чем смысл этого стада? Не только в том, что они держатся вместе. Они как бы друг за друга отвечают. Например, если приближается опасность, член стада обязательно оповестит остальных криком. И еще такой момент. Мы много лет наблюдали за павианами в природе, и заметили: если вдруг заболела старая самка и ей тяжело двигаться, остальное стадо не оставляет ее, а терпеливо ждет, когда она поднимется и пойдет с ними. То есть присутствует сочувствие. Кстати, такое поведение свойственно многим представителям высших приматов».
Макаки за матриархат
«У макак-резусов совсем другое поведение, - продолжает Валерий Чалян. – Они живут группой самок и еще не каждого самца примут. Они достаточно злобные, резкие и агрессивные, хоть и делают вид, что подчиняются мужской особи. Если без предупреждения запустить в вольер с макаками самца, и он им не понравится, утром можно обнаружить его труп – они «жениху» нанесут травмы, а то и забьют до смерти.
Родство у макак идет по материнской линии.
Зная их характер, надо действовать аккуратно. Во-первых, найти неагрессивного парня. Сначала такого самца подводим к клетке, так сказать, знакомим – но не запускаем. Потом уменьшаем расстояние, чтобы макаки-резусы могли его потрогать, но не укусить. И если видим, что злобных проявлений нет – запускаем самца к «женщинам» и наблюдаем. Кстати, родство у них идет по материнской линии. Вот такой матриархат».
Признали профессора как альфа
Валерий Чалян сожалеет об одном: в вольерах многих черт поведения животных не увидишь.
«Разве поведение человека, в общем, можно изучить в тюрьме? – Говорит он. – Так и с приматами. Правда, было время, когда мы проводили эксперименты в Гумистинском приматологическом заказнике, в 20 километрах от Сухума. Кстати, там мы и увидели, как формируется гарем.
Я приучал к себе обезьян постепенно. У меня был резиновый шланг и, если что пошло не так, мог их и стукнуть не больно. В общем, они ко мне привыкли и во мне признали альфа. Правда, один раз чуть не приняли за врага. Шел дождь, я наблюдал за ними в лесу. Вдруг какая-то самка подошла близко, испугалась, закричала и кинулась в сторону, стадо ринулось за ней. Но тут оглянулся их вожак (мы его назвали Яшей), увидел меня, признал и остановился на минутку. Потом догнал нарушительницу покоя, укусил и показал на меня, мол, чего всполошилась, он же свой!».
Валерий Гургенович Чалян работает с приматами с 1962 года. И он уверен: чем больше исследований, тем меньше представляемая пропасть между обезьяной и человеком.
«Если лет 50 назад для нас это были малоизученные зверюшки (хотя теорию Дарвина знаем все), то сейчас после всех исследований, мы понимаем, насколько они близки к нам, - объясняет профессор. - А значит, они могут исправно служить медицине. Но изучать их надо продолжать, ведь они очень разные, как и люди. При этом важно любить их и относиться к ним по-человечески».
