60 с лишним лет назад в мире разразился Карибский кризис. «У берегов Кубы в боевой готовности стояли военные корабли и подводные лодки двух самых могущественных стран мира и, как на дуэли, смотрели друг на друга через прицелы смертоносных атомных ракет», - так описывает происходившее краснодарец Валентин Скляр, в то время служивший авиамехаником в Закарпатье. Свои воспоминания он прислал нам.
Из Свердловска в Закарпатье
Но дуэль не состоялась, разум оказался выше амбиций, и наступил мир. В историю это событие вошло как Карибский кризис. Я в это время проходил срочную службу в одном из авиаполков Прикарпатского военного округа. В армию меня призвали в Свердловске и отправили в учебную часть, где около десяти месяцев мы изучали все системы вооружения истребительной авиации: пушки НР-30 и Н-37, прицелы, катапульты, ракеты «воздух-воздух». После каждого занятия конспекты у нас изымали и до следующего хранили в секретной комнате. Ракетам, самому современному на тот момент вооружению, уделяли особое внимание. Их главный секрет был в головной части, основанной на тепловом эффекте. Летчику не надо было сближаться с противником, ему с наземных радаров передавали координаты - оставалось навести прицел и нажать кнопку. Ракета улавливала тепловое излучение цели и поражала ее. Позже я участвовал в испытаниях на Астраханском полигоне - точность была почти 100%, ракета влетала в раскаленное сопло самолета.
Строевыми занятиями занимались мы мало, зато физической подготовке уделяли особое внимание. Часто из-за физподготовки летчиков отстраняли от полетов. После подъема - основательная зарядка, пробежка по пересеченной местности. Зимой - 5 км на лыжах. Мне, уроженцу Кубани, первое время приходилось трудно - о лыжах в крае мы и не слыхивали. Поэтому часто падал с лыж и заканчивал маршрут бегом с лыжами на плечах. После обучения мне присвоили специальность «механик по авиационному вооружению» и отправили в авиаполк в город Мукачево Закарпатской области.
Когда поют горы
Так как Закарпатские горы защищают территорию от северных ветров, климат в области был мягкий. А природа удивительно красивой. Прозрачные, как стекло, воды реки Латорица с расположенными на берегах мужским и женским монастырями. Невысокие горы утопают в растительности, а весной, когда она зацветала, возникало чувство, которое украинский писатель Олесь Гончар выразил двумя словами: «Горы поют».
Мукачево - небольшой провинциальный городок, населенный в основном мадьярами, гуцулами, западенцами, румынами и цыганами. Пожалуй, из-за такой разнообразной национальной палитры, девушки здесь очень красивые. Отношение местного населения к нам, русским, тем более солдатам, было более чем прохладным. Но нас это особо не волновало. Плохо только то, что не приветствовали встреч с нами девушек. Хотя если они отвечали взаимностью нашим ребятам, то с дембелем становились невестами и с радостью ехали с женихами в Россию.
Полеты в полку проводили два-три раза в неделю, в остальное время летный состав занимался теорией в классах и спортивными занятиями. В основном играли в волейбол, в котором я был капитаном, так доигрались до победы в чемпионате Закарпатской области. Требования были высокие - летчики находились под постоянным медицинским контролем. Мы следили за всеми системами вооружений. За все время существования полка не было серьезных замечаний и отказов работы систем. Не забывали проверять мы и антиобледенительную систему фонаря, в состав которой входила незамерзающая жидкость - в нашем случае 95% спирт. Его мы не забывали доливать в свои солдатские фляжки.
Не хочу, чтобы сложилось впечатление, что мы были роботами, идеальными солдатами - прежде всего мы были молодыми людьми. И часто нарушали уставные требования по внутреннему распорядку. Весной, когда в городе расцветали китайские розы и магнолии, мы не спешили ложиться спать после отбоя. А собирались у открытых окон и смотрели в «чудную украинскую ночь», думая каждый о своем. Я о том, в какой институт поступать после армии, другой вспоминал девушку, которая его ждет, третий печалился, что невеста не дождалась. Для последнего у нас была отработана «психотерапия» - под гитару пели песню: «Если невеста уходит к другому, то неизвестно кому повезло». И помогало.
Наказ в будущее
Учитывая секретность нашего полка и его нахождение в приграничной зоне, командование часто устраивало учебные тревоги. Нас, старослужащих, это волновало мало, так как мы пользовались неписаными привилегиями - только натягивали одеяло на голову и спали до подъема. За нас эту службу отрабатывали солдаты первого года службы - «салаги». Но однажды глубокой ночью на всю мощь завыла боевая тревога «Гроза». Меня как ветром сдуло с постели, одним из первых я оказался в машине, которая на предельной скорости везла технический и летный состав на аэродром. Паники не было, только неопределенность - такие тревоги зря не объявляют. На аэродроме начали делать все, что положено по нормам боевой готовности №1. Быстро расчехлили самолеты, летчики в амуниции поднялись в кабины, проверяя работу двигателей запуском их на холостых оборотах. Мы, механики по авиавооружению, из капониров извлекали боевые ракеты и подвешивали их к пусковым устройствам, подвозили снаряды, заряжали пушки, проверяли работу прицелов и катапульт. Когда начало светать, на аэродроме приземлился самолет с генералом из штаба округа. Всех построили на взлетно-посадочной полосе, и он нам кратко, по-военному, изложил факты о событии, которое вошло в историю как Карибский кризис. В конце он отметил, что в любой момент может начаться ядерная война. И если это случится - один из первых ударов придется по аэродрому. «Поэтому вы должны быть готовы к защите и нанесению ответного удара, - добавил он. - Это сегодня вы здесь, а завтра, может, будете портянки за Ла-Маншем перематывать». Последние слова мы тогда не совсем поняли, а ведь это был пророческий наказ нашим сегодняшним защитникам нашей Родины.
В соответствии с требованиями боевой готовности №1 вся наземная техническая служба вместе с нами, оружейниками, круглосуточно находилась на аэродроме. Спали в палатках, установленных на бетонной площадке рядом с взлетной полосой, обедали в передвижной солдатской кухне. Летчики постоянно находились в кабине, сменяясь в определенное время и готовые по выстрелу сигнальной ракеты поднять самолеты в воздух. По несколько раз в день появлялись офицеры высших чинов из штаба дивизии и округа, проверяя боеготовность и информируя нас о результатах переговоров между СССР и США. И примерно через неделю нам сообщили, что все закончилось благополучно и вечером мы возвращаемся в казарму. Тут мы с летчиками устроили историческую «встречу на Эльбе». Все, не обращая внимания на количество звезд и лычек на погонах, достали из НЗ фляжки, чокнулись и выпили, кто сколько мог.
Закончить свои воспоминания хотелось бы на мажорной ноте, но не получается - на землю опять пришла беда, похожая на Карибский кризис в худшем его варианте. И пусть слова генерала 60-летней давности, не понятые тогда нами, станут наказом защищать Россию - если уж придется лететь за этот чертов Ла-Манш, то мы там не только портянки перемотаем.
