Краснодарского фотографа Юрия Ходзицкого можно назвать хроникером советской и российской космонавтики. Он снимал легендарных космонавтов, много раз посещал Байконур и даже сам мог подняться ввысь на корабле «Буран». О детской мечте, неожиданном подарке судьбы и близком общении с покорителями космоса Юрий Ходзицкий рассказал «АиФ-Юг».
Знакомство с небожителями
Когда краснодарский школьник Юра Ходзицкий впервые увидел самолет и поднялся на нем к облакам, возникшее ощущение чуда навсегда определило его заветную мечту. Как многие советские дети, он хотел стать летчиком, чтобы однажды пойти по стопам Юрия Гагарина. Хотя связать свою жизнь с пилотированием не вышло, судьба подарила ему редкую возможность работать высоко в небе и участвовать в важных исследованиях вместе с космонавтами. Он стал сотрудником Всесоюзного научно-исследовательского центра «АИУС-Агроресурсы», который готовил прогнозы в интересах сельского хозяйства с использованием данных аэрокосмических съемок.
«В начале восьмидесятых годов я уже работал в прессе и профессионально занимался фотографией, - вспоминает Юрий Ходзицкий. – И вот однажды случайно встретил своего школьного товарища, который рассказал мне о созданном недавно в Краснодаре филиале московского научного центра. Мол, ищут хорошего фото- и кинооператора, который будет вести сьемки с борта специального самолета. Я пошел и познакомился с руководителем филиала Энвером Махмудовичем Траховым. Мы поговорили, наверное, я ему понравился, и меня взяли в штат борт-оператором аэрофотосъемки».
Центр собирал и анализировал снимки полей с посевами для прогнозирования урожайности. Сверху хорошо видно состояние сельскохозяйственных культур на большой площади по оттенкам цветов. Для точности требовались изображения с разных высот, в том числе с орбиты Земли, поэтому в 80-х годах космонавты проходили специальную подготовку. Они должны были уметь визуально различать с высоты разные посевы и понимать соответствующие нюансы. Обучение их этим навыкам тоже входило в обязанности Юрия. За время работы через него прошли больше 30 космонавтов, с некоторыми из которых он очень сблизился.
«Я из того поколения, представители которого писали в сочинениях, что хотят быть космонавтами, - продолжает Юрий Ходзицкий. – И тогда, и сейчас для меня эти люди - небожители. Они как будто не отсюда, у них другое мышление и при этом нет никакого зазнайства, все замечательные. Особенно плотно я общался с нашими кубанскими космонавтами, которые часто сюда приезжали. Кстати, Анатолия Николаевича Березового после рекордного полета продолжительностью 211 суток тут носили на руках, как в свое время Гагарина. Виктор Васильевич Горбатко был еще более заслуженным и при этом тоже очень простым человеком. Мы с ним дружили практически до последних дней его жизни».
От «дяди» Леонова до «Бурана»
Впервые он в буквальном смысле соприкоснулся с легендой советской космонавтики еще в детстве. Дочь его краснодарских соседей была замужем за инструктором первого отряда космонавтов Иваном Чагой, готовившем к полету Гагарина. Юрий Ходзицкий сдружился с девочкой Галей, и в школьные годы ездил к сверстнице погостить в Звездный городок. Там с ним однажды произошла удивительная встреча. Во время прогулки дети заглянули в гараж Галиного папы, где тот не только хранил машину. Как и многие советские люди, он иногда пропускал там «по маленькой» с друзьями.
«Мы заходим в гараж, и Иван Васильевич сразу меня знакомит: «Космонавт Алексей Архипович Леонов», - вспоминает Юрий. - Естественно, я его узнаю. После этого Леонов протягивает мне руку с улыбкой. Я говорю ему так робко: «Меня Юра зовут!», на что он отвечает: «Дядя Леша!» Потом мы еще не раз виделись в Звездном городке, и я всегда его так называл. После этого я не видел Леонова много лет и встретил его на 80-летии Горбатко. Я протянул руку и сказал: «Здравствуйте, дядя Леша!» А он так смотрит на меня и не поймет, в чем дело. Я рассмеялся, извинился и рассказал ему эту историю, как мы с Галей предупреждали его и Ивана Васильевича, если их жены шли к гаражам. Он сказал: «Да-да-да, я помню».
Алексей Леонов первым вышел в открытый космос и готовился к несостоявшемуся полету на Луну. А Юрий Ходзицкий имел реальный шанс увидеть вживую с орбиты нашу планету. В 1988 году после первого полета советского многоразового челнока «Буран» появилась идея отправить на нем в космос специалистов «АИУС-Агроресурсы». Корабль был просторным и кроме нескольких членов основного экипажа мог вместить 6–8 исследователей. Юрий с коллегой из Ставрополя прошли медкомиссию, полугодовую подготовку и надеялись полететь на «Буране» в один из следующих стартов. Такая договоренность была, но в итоге ему посчастливилось лишь увидеть гигантский челнок.
Каждый старт корабля - это очень интересное зрелище и просто непередаваемые эмоции.
«На старт мы не попали, потому что там был очень высокий режим секретности, а вот при возвращении «Бурана» я присутствовал, - рассказывает Юрий. – Снимал кинохронику его приземления на аэродроме Юбилейный в северной части космодрома Байконур с борта самолета Миг-25. Было очень интересно наблюдать, как корабль садился в автоматическом режиме. Когда изменился и усилился ветер, он сам придумал себе новую траекторию посадки. Сделал виток и красиво сел. Я считаю, что 1988 год стал пиком расцвета советской космонавтики. К сожалению, состоялся единственный полет «Бурана». Союз уже валился, и больше стартов не было. Соответственно, в космос мы так и не полетели».
Интимный эксперимент
Юрий, который уже много лет является вице-президентом общественной организации «Федерация космонавтики Кубани», не раз использовал «служебное положение» для удовлетворения своего любопытства. Один из главных внеземных «секретов» 80-х годов был связан с первым совместным полетом мужчины и женщины на станции «Салют-7». Когда участник того экипажа Анатолий Березовой вернулся на Землю, ему на каждой встрече задавали один и тот же пикантный вопрос. Ходили слухи, что на орбите якобы провели эксперимент интимного характера между представителями двух полов. Наш земляк каждый раз отшучивался по этому поводу, но Юрий Ходзицкий очень хотел знать правду и однажды выбрал удачный момент.
«Я сказал: «Анатолий Николаевич, ну расскажи, ну, в конце концов!» - делится мужчина. – А он мне: «Юра, вот представь, к моменту прибытия Светланы Савицкой мы очень долго летали в невесомости. Пойми, у нас уже не было никаких сил на половой эксперимент, даже если бы стояла такая задача». И потом, говорит, уединиться было негде, все на виду. В общем, даже мыслей таких не возникало, к тому же это было невозможно ни технически, ни физически из-за состояния космонавтов. Невесомость отнимает у них очень много здоровья. Первые пару дней даже самый подготовленный человек плохо себя чувствует, ощущает тошноту. Вот так в итоге он сдался и откровенно мне ответил».
Одни из самых сильных эмоций в жизни он испытал на Байконуре во время наблюдения за стартами космических кораблей. Юрий трижды провожал и один раз встречал с орбиты краснодарца Геннадия Падалку. В «Роскосмосе» даже шутили, что он стал его личным биографом. Также он был единственным фотографом, снимавшим с вертолета старт «Союза» с олимпийской символикой в 2013 году. Тогда ему даже удалось передать на борт корабля специальный выпуск газеты, который был посвящен всем родившимся в крае покорителям Вселенной. Кстати, сейчас двое наших земляков являются кандидатами в космонавты-испытатели, и хочется верить, что Юрий когда-то снимет их старты тоже.
«Каждый запуск - это очень интересное зрелище и просто непередаваемые эмоции, - признается Юрий Ходзицкий. – В этот момент среди наблюдателей стоит гробовая тишина, а по степи шарахаются суслики от гула ракетных двигателей. Когда сообщают, что корабль вышел на орбиту, все выдыхают и раздаются аплодисменты. Всякий раз у меня остается чувство, что ракета поднимается слишком быстро. Секунд десять - и она уже так высоко, что приходится задирать голову. Всегда возникает желание сказать: «Ребята, а нельзя ли повторить?», настолько это красиво. Я очень благодарен судьбе за возможность во всем этом участвовать. Космос – это здорово!»
