«Была единственная мечта у меня - наесться хлебом», - рассказывает 97-летняя жительница Краснодара. Великая Отечественная война настигла Екатерину Кузьменко в подростковом возрасте. Минул уже не один десяток лет, а воспоминания свежи как, будто это случилось с ней совсем недавно. Помнит Екатерина Петровна и начало оккупации, и тяжелые посевные работы в жуткий морозный декабрь, и жестокие расправы над односельчанами. Самыми сокровенными воспоминаниями о тех временах она поделилась с «АиФ-Юг».
Женщины и дети копали окопы
Екатерина Петровна родилась 8 декабря 1927 года в «лихую годину», в небольшом селе под Ейском. Семья была большая, у маленькой Кати была старшая сестра и четверо братьев, их она помнит плохо, все умели от голода, когда ей еще не исполнилось пяти лет.
«Сестра была старше меня на четыре года. Сейчас она часто вспоминает, как последний оставшийся в живых наш братик Ваня плакал от голода, просил: «Мама, кушать хочу». Мне было 5 лет, я не ходила ножками от истощения и слабости. И вот мама привяжет меня к дереву, шелковица росла у нас во дворе, я по земле ползаю, собираю, ем, а сестра отгоняет от меня мух».
Мама Екатерины Петровны умерла в 1934 году от голода, а папа еще через пять лет, тоже от истощения. В детский дом девочки не попали чудом – племянник отца приютил их у себя. Всю жизнь он относился к ним, как к родным дочерям, несмотря на все трудности. Девочки воспитывались в его любви и заботе.
Когда известия о наступающей войне дошли до жителей Ейска, подготовка началась незамедлительно. Женщин и подростков отправляли в район станицы Кущевской копать окопы.
«Ну мы подростками были, нам давали каски или маленькие ведерочки - кому что достанется. Мы помогали взрослым выносить землю, а солдаты нас за это немного подкармливали, - вспоминает Екатерина Петровна. - Тогда люди вокруг все были уставшие, изморенные голодом. Страха как такого не было, мы ни на что не надеялись, ни во что не верили».
«Росли как бурьян»
Ейск оккупировали, снова наступил страшный голод. Женщины работали на заводах, мужчины почти все ушли на фронт. Присматривать за детьми и воспитывать их было некому. Екатерина Петровна сравнивает себя и других своих товарищей с бурьяном - такие же беспризорные, предоставленные самим себе. Пропитание тоже искали себе сами:
«Голодные, холодные, босые. Во время оккупации траву ели, козелики, сурепку (желтеньким высоко цветет она). Мы ее терли и ели. Ходили в поле - колоски собирали».
Дети хватались за любую возможность, чтобы достать еды, не пугали слишком рано повзрослевших ребят даже огромные расстояния и полные опасностей дороги.
«По субботам собирались впятером-вшестером, в основном девочки, и пешком шли 25 километров, полураздетые, полуголодные. У многих в районе жили родственники, к ним и ходили. Туда идем на пустую, оттуда несем хоть горсточку чего-то съестного. Кто стакан фасоли, кто соли, кто муки, кому корочку хлеба дадут. Это считалось большой радостью. Придем в город, родственники отмоют, откупают, тряпки наши посушат», - вспоминает Екатерина Петровна.
«Как же хотелось хлеба»
Не без дрожи в голосе Екатерина Петровна рассказывает о тяжелых посевных работах:
«После оккупации всех - и молодежь, и женщин - отправляли на посевную. Когда наши отступали, они сожгли все зерно, чтобы немцам не досталось, это август месяц был. Подожгли почти все поля, хорошо - кукуруза и подсолнечник еще не поспели. И вот наступил декабрь, морозы страшные стояли, нам привезли эту кукурузу мерзлую в сарай. Мы, мелкота, сидим, початки разбираем. И нет-нет, да подъедим немного. А она ведь зимой сухая, безвкусная почти, а нам все равно казалась слаще меда».
Но жалеть себя было некогда, чтобы выжить приходилось трудиться.
Работа на полях была тяжелая, выматывающая, целый день дети проводили на жгучем ветре, работали при ужасном декабрьском морозе. Но жалеть себя было некогда, чтобы выжить приходилось трудиться:
«Не было такого: «я не хочу», «я не буду». Терпели все наравне со взрослыми».
Новые «уроки жизни»
Когда Екатерина Петровна стала немного старше, то ее определили работать на заводе, где производились печатные станки. Коллектив на заводе был дружный. Все друг друга знали, помогали и поддерживали в самые тяжелые времена, доверяли даже самые страшные тайны.
«На нашем заводе работала кассир, она еврейка была, тоже эвакуировалась вместе со всеми. А там мама ее осталась, в Ейске. И маму ее расстреляли, выбросили во дворе, будто мусор. Ну кто же мог знать, что там живет бабушка еврейка. Предатели все доложили…», - рассказывает Екатерина Петровна.
Эти страшные события научили ее тому, что доверять нельзя никому.
Теперь с особой неприязнью она вспоминает тех, кто пособничал фашистам:
«Мы немцев и не видели, один комендант был на весь город, но и он не показывался. Всю грязную работу исполняли наши предатели».
…Когда война закончилась, Екатерина Петровна была среди тех, кто активно помогал восстанавливать город. Первым делом построили школу, в ней же она и получила первое в своей жизни образование. Страшные события военного времени остались позади, а впереди ее ждала долгая, насыщенная и интересная жизнь, в которой не осталось места голоду и лишениям, пережитым в детстве.
Екатерина Петровна до сих пор очень любит хлеб и не может сдержать слез, когда вспоминает о своей самой сокровенный детской мечте: «Досыта наесться хлебом».
