Видео: youtube.com / Загружено пользователем Drugfis , дата: 14.08.2009
В Советском Союзе собрания созывались регулярно, по различным поводам и на разных уровнях - от всесоюзного до сельского, уличного и собраний коллективов.
Кубанцы -английским пролетариям
Такое почтение ко всякого рода «бумажкам», без которых ты - «букашка», а также к проведению различных собраний, пленумов и заседаний вошло, кажется, в нашу плоть и кровь.
На таких собраниях не только решали актуальные местные вопросы - в первые годы советской власти, в отсутствие радио и газет, они становились для участников чуть ли не единственным источником информации о событиях в стране и мире.
Были они чем-то сродни подзабытым уже политинформациям: на них рассматривались международные политические события, причем в повестке дня они всегда стояли на первом месте.
Например, на общем собрании граждан деревни Варваровки Анапского района, состоявшемся 12 марта 1923 года, рассматривался вопрос «о празднике 12 марта» (годовщина Февральской революции). Эту дату тогда отмечали повсеместно.
Вот и собрание граждан Георгиевки (ныне - село Георгиевское) Туапсинского района от 12 марта 1926 года было целиком и полностью посвящено 9-й ее годовщине (как указано в протоколе: «воспоминанию «свержения Самодержавия»). Собрание отметило, что эта революция «свергла трехвековой деспотизм царского трона, но не разрешила вопросов, волновавших рабочий класс и крестьянство».
Через два месяца, в мае 1926 года, пленум Георгиевского сельсовета горячо приветствовал «начатую борьбу английского рабочего класса против капиталистов».
Более того, целиком в рамках тогдашней мечты о мировой революции сельсовет обещал поддержать английских рабочих материально «для скорейшей победы». В то же время декларировалась мирная политика СССР, в качестве примера которой приводилось заключение мирного договора с Германией.
В следующем году на одном из собраний также шла речь об Англии - на сей раз о разрыве с ней торговых и дипломатических отношений. Подчеркивалось, что «буржуазия, видя, как трудящиеся строят и восстановили свое хозяйство, разрушенное империалистами в Империалистическую и Гражданскую войну, … стремится втянуть нас в новую бойню, чтобы уничтожить Советскую Республику».
Понятно, что все эти пункты навязывались сельчанам сверху и принятие по ним решений не предполагало каких бы то ни было прений. Гораздо более важными для жителей были вопросы, касающиеся их самих, а не английских рабочих. Здесь у сельсоветов было гораздо больше прав и возможностей, чем теперь.
Например, в 1934 году Георгиевский сельсовет принимает решение «совершенно прекратить курение посетителей в помещении сельсовета и избы-читальни, за нарушение взыскивать штраф в размере 3 руб.». Совсем в духе сегодняшнего дня, когда наступление на курильщиков идет на всех фронтах, но с реальной возможностью наказать ослушников.
А ведь тогда повсеместно во время собраний курили и щелкали семечки, как свидетельствует словацкий писатель Петр Йилемницкий, бывший в 1927 году членом Су-Псех-Варваровского сельсовета.
Вот еще некоторые вопросы, рассматривавшиеся на собраниях в Варваровке в 1923 году: заявление жителей села - граждан Чехословацкой Республики - о принятии в русское подданство («Постановили: большинством голосов 45 против двух принять»), о выигрышном займе, о взносе семенной ссуды, о ремонте кладбища, о вывозе дров для школы, о докторе («Постановили: ввиду того, что доктор халатно относится к своим обязанностям, просить об увольнении его, заменить другим»), о трудналоге, о сборе пожертвований в трудовую школу в Мысхако, о ремонте здания Совета, о ремонте моста, о заключении договора со школьными работниками («Постановили: ввиду того что граждане разбежались и собрание оказалось незаконченным, вопрос снят»).
В следующий раз собрание не смогло принять решение о ремонте школы: «Ввиду малого присутствия граждан вопрос отложить до следующего собрания». Но ведь в принципе в то время сельсовет решал вопрос о ремонте дорог и мостов! Куда там нынешним сельским администрациям!
Доктора больше не беспокоить!
Помните, как в «Собачьем сердце» профессор Преображенский требовал у своего пациента, высокого партийного босса, дать ему «окончательную, фактическую и настоящую бумажку», которая бы оградила его от притязаний Швондера на его квартиру? А ведь Булгаков ничего не придумал: такого рода бумажки действительно выдавали «чуждым», но по какой-то причине нужным новой власти элементам в первые годы советской власти.
Вот что читаем в удостоверении Черноморского губернского Центрального исполнительного комитета (ЦИКа) Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов от 25 мая 1918 г., выданном в Новороссийске:
«Дано д-ру Анатолию Александровичу Бинцелевичу в том, что он живет в гостинице «Европа» и обыски у него уже производились, подозрительного ничего нет, а потому просит ЦИК не беспокоить вышеназванного доктора. Что подписью и приложением печати удостоверяется».
Учительские жены как причина распри
Да, многие граждане были несознательными: с собраний убегали, не участвовали в общественной жизни, а еще и отказывались платить продналог.
О таких было принято следующее постановление: «…некоторые из сограждан умышленно не хотят платить никаких платежей, как государственных, а равно и общественных, и всегда стараются увильнуть от платежей и повинностей, думая, что это все-таки пройдет и что они поэтому умнее остальных заплативших, а посему общее собрание постановило: ...Исключить из общества как вредный элемент для государства, а равно и для общества, а посему составить список лиц, умышленно не плативших продналог за 1922 г., гражданский налог за 1923 год и вообще не исполняющих общественных повинностей».
Таким антиобщественным поведением отличалась даже сельская интеллигенция. Так, 24 июня 1923 года общее собрание посылает на утверждение инспектору Анапского районо просьбу «об отстранении от должности учителей селения ввиду их частых ссор». Объяснялась просьба тем, что жены двух учителей села - русского Васильева и чеха Бенешовского - часто ссорились, употребляя «не вполне приличные выражения», и «их частые ссоры и ругань уже стали невмоготу для населения».
В решении собрания говорилось, что «ввиду того, что населению в достаточной мере надоел разбор дел учителей, просить инспектора об увольнении обоих». Видимо, действительно «достали» жены, потому что раньше жители Варваровки предлагали уволить кого-то одного из учителей: дескать, уедет одна из жен, и ссоры прекратятся…
А ведь учителя были не просто педагогами, а передовым отрядом партии. Вот что писал варваровцам секретарь Анапского райкома партии: «Ввиду предстоящей перерегистрации школьных работников в Анрайоне Анрайпартком и Анрайисполком просят представить в Анрайпартком характеристику каждого школьного работника, указав его отношение как к школьной, так и внешкольной работе и вообще отношение к Соввласти и ячейке. Характеристику дают предсельсовета и секретарь ячейки».
Свинью - отобрать!
Занимались в сельсовете и разборками между соседями. Так, в одном из документов 1923 года отмечалось, что «гражданка Елизавета Визелка выпустила свинью с 5 поросятами, которые зашли в кукурузу гр. Вацлава Халупы», уничтожив 60 кабаков и 10 кочанов кукурузы. Уполномоченному села было предписано предложить гражданке Визелке «уплатить за потраву», а в случае отказа - отобрать свинью с поросятами под расписку.
А вот интересный документ, датированный 1918-м годом: «Комиссия по борьбе с пьянством при исполкоме Совета рабочих и солдатских депутатов Новороссийска просит хозяйственную комиссию сделать распоряжение о выдаче имеющегося в вашем распоряжении велосипеда в пользование комиссии, необходимого для разведки по конфискации вина».
И трагичное удостоверение, выданное тем же Черноморским губернским ЦИКом в Новороссийске: «Удостоверение выдано Исполкомом тов. Н. В. Карловичу в том, что сын его Антон Николаевич действительно расстрелян партизанами вместе с заложниками»…
Так был порушен «Союз нерушимый» 
Краснодарский бизнесмен должен государству 28 млн рублей 
В кубанской станице откроют памятник легендарному летчику Покрышкину 
По пути рядового абонента-просителя. Испытано на себе 
Кому и за что платим? «Народная приемная «АиФ-Юг» побывала в Сочи