22 июня 77 лет назад началась Великая Отечественная война. Сегодня сложно представить, что происходило в головах школьников, которым сообщили о страшном событии. Георгий Орешкин из Краснодара рассказал «АиФ-Юг» о том, как повзрослел в свои 9-11 лет. Как учился прямо в госпитале, где умирали солдаты, как видел телегу с мертвыми телами за школьным окном, как попал на расстрел.
«Иногда спрашивают: боялись ли мы? Конечно, боялись, но не особенно при бомбёжках в укрытия бегали. Тем более - после того, как в трёх дворах от нашего дома бомба угодила именно в укрытие-щель. Погибли те, кто прятался от бомб. Да и не набегаешься туда-сюда. Ко всему привыкаешь», - рассказывает в своем письме Георгий Орешкин.
Грохот падающих скамеек, ящиков. Учащиеся сборного класса бросаются к окнам после чьего-то возгласа: «Немцев везут!». На подъёме, в гору, по снегу тянется телега, запряжённая дряхлой лошадкой. На телеге навалом, вкривь и вкось, с торчащими руками и ногами, замёрзшие трупы. Страшные, сине-чёрные. Возница, втянувший голову в воротник полушубка, даже не пытается пошевеливать лошадку, едва перебирающую ногами. Представить страшно.
«В комнате полнейшая тишина. Все замерли, - продолжает Георгий. - Марья Ивановна тревожно переводит взгляд с одного ученика на другого. Как это - детям смотреть на такое? После того как ужасная повозка скрылась из вида, стали поднимать перевёрнутые в спешке ящики, листочки. Девочки хлюпали носами. Мальчики молчали. Уже взрослые, по 9-11 лет. Взрослости добавила жизнь в прифронтовой полосе.
Спрашивается: почему в классе вместо парт - ящики, вместо тетрадок - газеты? В родной школе разместился госпиталь. Там совсем было страшно. Солома на полу, лежали на ней умирающие. Кровавые бинты, кровь на стенах. Стоны, крики, мат. Там умер и Рубен Руис Ибаррури, сын генерального секретаря компартии Испании. Капитан, командир пулемётной роты. Смертельно раненный в Сталинграде, за исключительную храбрость он был представлен к высшей награде - Звезде Героя. Об этом мы узнали потом».
В той школе умирали от ран защитники. А дети всё равно должны были ходить на занятия. Им говорили, что обязаны учиться хорошо, ведь за них проливают кровь... Так и было всю зиму в 1942 - 1943-м: скамейки, ящики… Огрызки карандашей, газеты, на которых писали между строк. Учительница Мария Ивановна это «добро» собирала по людям, находила комнаты и уголки для занятий где придётся.
В тот день учительница сообщила время и место, где уроки будут завтра, и всех отпустила. Понимала: ничего, кроме страшной телеги с мертвыми, ребята не запомнят.
Картошка в юбке и гул мотора. Дочь пограничника о том, как пережила войну Подробнее
Фронт катился на Запад. Для учебников и тетрадок (если они у кого были) школьникам служили сумки от противогазов и старенькие офицерские планшеты. Редко у какого мальчишки такие «портфели» не были набиты патронами. Любимое времяпрепровождение после уроков - это поиски патронов и артиллерийского пороха.
«Взрослые очищали округу от опасного военного хлама, - пишет Георгий. - Наши возможности для «вооружения» существенно снизились, а стрелять хотелось. И придумали мы приспособить для стрельбы минный боёк, в резьбу цилиндра которого придумали вкручивать патрон, всё равно какой, от пистолета или автомата… Что-то проволокой прикрутили… И отлично конструкция эта бабахала!
Счастье мальчишеское недолго длилось. Один патрон заартачился. Осечка за осечкой. Обидно! Но надо же его доканать... Если не стреляет, то хоть подурачиться, нервы пощекотать. И начали мы по очереди под пулю ладони подставлять. Один подставляет, другой стреляет. Осечка, снова осечка. Моя очередь. Куда деваться? Не трусливей других!
И вот товарищ оттягивает боёк. И не знаю, как случилось. Но в последний момент я руку отдёрнул. И тут же - выстрел!
Все ошалели. Что могло бы быть со мной? Мы же знали, что пацану с соседней улицы руку оторвало - в мине ковырялся, а другому глаз выбило. Пришло осознание, что всякому дурачеству должна быть мера. Свою стрелялку мы тут же выбросили. Мне повезло, остался невредимый. Но сколько их - детей войны, ставших инвалидами…».
Орден в каблуке. Поисковики о том, как возвращают имена погибшим воинам Подробнее
«По законам военного времени «самострелы» приговаривались трибуналами к высшей мере наказания - расстрелу. Если кто не знает, «самострел» - это боец, который сам себе наносит лёгкую рану, пытаясь попасть в госпиталь. Нам, пацанам, откуда-то стало известно, что скоро такого будут казнить. Прослышали и про место, где приговор приведут в исполнение. Видеть подобного нам не приходилось, и мы решили спрятаться и посмотреть что да как, - продолжает рассказчик.
Конвой привёл осуждённого. Он был в нижнем белье - в кальсонах и рубашке. Левая рука забинтована, бинт в крови. Поставили его к стенке танкового окопа - укрытия под кронами деревьев. Мальчишки, затаясь, дрожали от страха, но интерес превыше. И вот командир зачитывает приговор, отдаёт приказ отделению: «На изготовку!». Стволы подняты и нацелены. Приговорённый к смерти белее исподнего. Качается, закрыв глаза. И вот команда - не «пли», а «отставить!». Командир читает второй приговор - о замене расстрела на отправку на передовую в составе штрафбата - с учётом раскаяния о совершённом поступке. Немедленно, с раненой рукой, без лечения, чтобы смог оправдаться перед Родиной.
«Осуждённый тогда поднял голову, не веря своим ушам, - вспоминает Георгий Орешкин. - У него появилась надежда, точнее, тень надежды на жизнь. Даже мы, мальчишки, понимали, что надеяться на хорошее, да ещё с живой раной, да в штрафном батальоне… это нужно родиться в рубашке. Тем не менее, он ожил, повеселел.
А нам только потом стало ясно, почему нас, лазутчиков, «не заметили» на «расстреле». Было бы по-настоящему, нас шуганули бы».
В школе умирали от ран солдаты, а дети всё равно должны были ходить на занятия. Им говорили, что обязаны учиться хорошо, ведь за них проливают кровь...
Кусочек хлеба для одноклассника. Воспоминания ветеранов, записанные детьми Подробнее
Присылайте свои истории на почту red-aif-kuban@mail.ru, становитесь героями «АиФ-Юг».
Докажите, что Вы не робот.
Эти несложные правила помогут Вам получать удовольствие от общения на нашем сайте!
Для того, чтобы посещение нашего сайта и впредь оставалось для Вас приятным, просим неукоснительно соблюдать правила для комментариев:
Сообщение не должно содержать более 2500 знаков (с пробелами)
Языком общения на сайте АиФ является русский язык. В обсуждении Вы можете использовать другие языки, только если уверены, что читатели смогут Вас правильно понять.
В комментариях запрещаются выражения, содержащие ненормативную лексику, унижающие человеческое достоинство, разжигающие межнациональную рознь.
Запрещаются спам, а также реклама любых товаров и услуг, иных ресурсов, СМИ или событий, не относящихся к контексту обсуждения статьи.
Не приветствуются сообщения, не относящиеся к содержанию статьи или к контексту обсуждения.
Давайте будем уважать друг друга и сайт, на который Вы и другие читатели приходят пообщаться и высказать свои мысли. Администрация сайта оставляет за собой право удалять комментарии или часть комментариев, если они не соответствуют данным требованиям.
Редакция оставляет за собой право публикации отдельных комментариев в бумажной версии издания или в виде отдельной статьи на сайте www.aif.ru.
Если у Вас есть вопрос или предложение, отправьте сообщение для администрации сайта.
