«Сынок, возвращайся живым». Ветеран войны о боевой молодости

Дмитрий Жалиев попал на фронт 17- летним пареньком - и сразу же оказался в мясорубке Курской дуги. Он выжил, прошёл с боями больше двух тысяч километров по Европе, освобождал Майданек, встречался на Эльбе с американцами, заработал ордена, медали и три благодарности от Сталина.

Предчувствие войны

Ветеран Великой Отечественной Дмитрий Григорьевич Жалиев, несмотря на преклонный возраст, бодр и жизнерадостен, а памяти его позавидуют и молодые. В увешанном орденами и медалями мундире он по-военному чётко рассказывает о событиях 75-летней давности, будто это было вчера.

«Когда началась война, мне было 15 лет, - вспоминает Дмитрий Григорьевич. - Я работал в колхозе, пахал землю на тракторе ХТЗ. И 22 июня приехал в деревню с поля пораньше. В центре, у магазина, висел единственный репродуктор, люди собирались и говорили, что скоро передадут важное сообщение Советского правительства. Собралась вся деревня - люди чувствовали, что объявят о начале войны, догадывались, что немцы нападут на нас».

В 16.00 министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов выступил со знаменитой речью: «Сегодня без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбёжке со своих самолётов наши города - Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причём убито и ранено более двухсот человек…»

«Люди были растеряны, не знали, что будет дальше, что теперь делать, - продолжает ветеран. - Многие взяли буханку хлеба и кусок сала, и пошли в райвоенкомат записываться в армию. Я остался трудиться в колхозе - без паники, как и призывали, но со слезами на глазах».

Три похоронки

Работал на тракторе Дмитрий Жалиев до 1943 года. К апрелю мама ветерана получила три похоронки - на фронте погибли три старших брата Дмитрия. Фёдор защищал Новороссийск, и до сих пор неизвестно, где лежат его останки. Яков умер во время защиты Керчи. Василий, командир танка Т-34, - в Харьковской области.

Так продолжалось до 1943 года, в апреле я уже готовился к армии. Мы тогда хоть и жили бедно - единственные ботинки после школы ставили в угол и везде ходили босиком, - но было огромное желание защищать Родину.

«За 2 месяца мать потеряла троих сыновей, остался только я, - вспоминает Дмитрий Григорьевич. - Но эту трагедию надо было пережить, взять себя в руки. Я просился на фронт, но не подходил по возрасту - ещё не исполнилось 17 лет. Обратился в комсомольскую организацию, она ходатайствовала - и военком разрешил взять меня. Мама, провожая меня, сказала: «Сынок, ты уже взрослый - решай сам, но возвращайся живым - ты мне нужен!»

Юного бойца первым делом отправили на обучение в Пензенскую область, за два месяца выучили на пулемётчика. Боевое крещение Дмитрий Жалиев получил на Курской дуге, правда, сразу стать пулемётчиком не получилось - нужны были связисты, часто погибавшие во время боя.

«Пулемёт РПД-42 я взял в руки только после Курской битвы, - продолжает ветеран. - Сам он весит 9.8 кг плюс 2.8 диск с патронами. И с этим оружием, с боями прошёл, не проехал, больше двух тысяч километров по городам и сёлам России, Белоруссии, Украины, Польши, Германии, Чехословакии».

«Мне теперь никогда не холодно». Блокадница о том, как выжила среди смерти Подробнее

Звезда на ощупь

Дмитрий Жалиев освобождал печально известный лагерь смерти Майданек в Польше. Хоть перед его взятием солдат и предупреждали, что там делают фашисты, но увиденное поразило красноармейцев.

«Когда мы открыли ворота лагеря и увидели, что там творится - стало страшно, - вспоминает ветеран. - Измученные, оборванные, грязные, худые - только кожа да кости - люди. Многие обессилели настолько, что передвигаться могли только на четвереньках. Они не верили, что их освободили, переживали, вдруг ворота снова закроются, поэтому торопились покинуть лагерь. Ко мне подошли два держащихся за руки узника и спросили: «А ты кто такой?». «Боец Красной Армии», - ответил я. «Не верю, дай мне пилотку», - сказал человек. Я думал, он просит на память, но мужчина ощупал пилотку, нашёл звезду, пальцами проверил сколько у неё лучей, и только после этого произнёс: «Теперь верю». Оказывается, этот человек полностью ослеп в лагере».

Часто приходилось бойцам форсировать реки - Вислу, Нейсе, Шпрее и др. Особенно запомнилась Дмитрию Жалиеву польская Висла. Начали форсировать её 1 августа, сели в автомобили-амфибии и поплыли. Но на середине реки пуля угодила в водителя.

«Автоматчики попрыгали в воду. И я туда же с пулемётом - как добрался, не представляю, откуда только силы взялись, - вспоминает ветеран. - Выполз на берег, упал без сил, но наступать надо. Проверил пулемёт, выстрелил - работает. И вперёд - ворвались в траншеи. Я уничтожил до 20 солдат противника - справка из Министерства обороны есть».

8 дней войска сражались за этот клочок земли, в батальоне Жалиева из 450 человек в живых остались только 32.

«К вечеру 8 августа ранили и меня, - продолжает он. - Отвезли в госпиталь аж в Оренбург - 20 суток в товарном вагоне ехали. Лежу в операционной, заходят три хирурга - два пожилых, третий помоложе. Один спрашивает медсестру: «Всё готово? Давайте будем ампутировать». Я в себя пришёл и заплакал - 17 лет и ногу потерять… Молодой хирург: «А может не будем ампутировать. Этот пацан должен выкарабкаться». Решили попробовать - так я остался с ногой, и до сих пор с ней всё нормально».

Встреча поколений. «АиФ-Юг» поздравил ветеранов с праздником Победы Подробнее

Встреча на Эльбе

Вылечили солдата, вернулся он на фронт - и вновь форсировать реку, на этот раз Шпрее.

«Отправили нас помогать сапёрам переправу через Шпрее наводить, - вспоминает Дмитрий Жалиев. - Выдвинулись, зажгли дымовые шашки, сапёры в ледяной воде сваи забивают, а мы носим им сосны 4-метровые. Несём вчетвером, а бревно всё тяжелее становится – оказывается, двоих уже убили, вдвоём тащим. Дали мне за эту переправу орден Славы III степени».

Другая река - Эльба - только приятные воспоминания оставила. Прорвались к ней с одной стороны наши войска, с другой - союзники-американцы.

«Встретились мы, обнимались, радовались, что замкнули кольцо, - продолжает ветеран. - Мы тогда махорку курили, а у них сигареты были - угощали ими, шнапсами и галетами. Каждая галета в целлофан упакована, и год производства написан – 1938-й, так что готовились они к войне».

Недолго длилась встреча на Эльбе - через несколько часов советских солдат усадили на танки и железные машины, выбивая искры из бетонных немецких дорог, взяли направление на Прагу. Там подняли восстание и президент страны, доктор Бенеш, обратился за помощью к Сталину.

«Нас развернули и через Дрезден отправили на Прагу, - рассказывает Дмитрий Жалиев. - Дрезден взяли за 2 дня - за это мне благодарность от верховного главнокомандующего объявили. Таких у меня три - ещё за Прагу и Котбус. Бои за Прагу были ожесточённые - там сосредоточились части СС и СД, которые не сдавались даже после капитуляции - считали, что это провокация. Так что мы День Победы праздновали только 12 мая. И радовались, и плакали - я тоже плакал, всё-таки 1418 дней под огнём, в воде, в земле. Как мы прошли все эти испытания - сам удивляюсь».

Но домой Дмитрий Жалиев не попал - сначала остался офицером связи. А в 1946 году командование отправило его учиться в военное училище. «Как же я поеду туда с 8 классами образования?», - спросил солдат. Ему ответили: раз военное искусство на фронте постиг - и с этим справишься.

«В училище, пока те, кто закончил 10 классов, по выходным в увольнение ходили, я штудировал учебники, - продолжает ветеран. - И окончил училище по первому разряду - по всем экзаменам пятёрки».

Всего 32 бойца остались в живых из 450.

Каждый год Дмитрий Жалиев встречается со школьниками, и самый частый вопрос от детей: «Страшно ли идти в атаку?»

«Я всегда отвечаю: «Ребята, вас отправят и скажут: «Вы идёте навстречу неминуемой смерти». Будет страшно? Конечно, будет», - рассказывает ветеран. - Как может быть не страшно, когда на твоих глазах за несколько дней из 450 человек в живых три десятка остаётся?».

«Не бойся, пехота!» Ветеран об освобождении Кубани от фашистов Подробнее