Татьяна Есаулко работает преподавателем русского языка и литературы. Но она не только прививает ученикам любовь к нигам и родной речи - сама тоже любит творческие опыты и записывает мысли по поводу. Для нашего конкурса это формат особенный (хотя «АиФ-Юг» уже публиковал и сказки, в том числе стихотворные, и эссе, и акростихи) и очень интересный.
В начале было слово
Статья из словаря
«Опростоволосить бабу, - писал создатель «Толкового словаря живого великорусского языка» Владимир Иванович Даль, - сорвать платок с ее головы считалось позором». За это полагалась особая кара, штраф. То же самое и с мужика снять всенародно шапку считалось бесчестьем, а иногда означало вора («На воре шапка горит», «Дать по шапке», «Ломить шапку»). И только в конце статьи «Опрастывать» В. И. Даль говорит, что «опростоволоситься» - означало оплошать, дать маху.
Отчего же современные толкователи русского языка замкнулись только на значении «допустить промах», «оказаться в смешном положении» и тому подобное? За нынешним пониманием знакомых слов часто скрываются неведомые смыслы. Поди, разберись! К примеру, двадцатый век женщину опростоволосил; двадцать первый – распустил у нее волосы. Выходит, отсюда и нравы? В украинской песне мать спрашивает вернувшуюся с гулек дочь:
«Чому росплэтэна коса,
А на очах блыстыть слеза?..»
«Распущенный» - говорят о разнузданном, распутном человеке; «роспуском» называли расторжение брака; «распусткой» - время течки у зверей; «распущенкой» называли разведенку, отпущенную мужем жену.
Так какое отношение сегодня имеет ко всему этому непокрытая женская голова с распущенными по плечам волосами? Мода диктует поведение?
I lOVE YOU
«Я люблю тебя» - это не значит, что кто-то кому-то безмерно дорог. В этом предложении личное местоимение «я» - объект. Это скорее требование заявителя, чем нежное признание в любви.
В безличном же предложении («тебя люблю» или «люблю тебя») на сто процентов проявляется это чувство. В любви ее объект – все, субъект же – часто тень ее («Гранатовый браслет» А. Куприна).
Читаем Сергея Есенина:
«Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил,
Только б тонкой касаться руки
И волос твоих цветом в осень.
Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали…
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить».
Ну какая здесь любовь? Одна жалость. Жалко поэта, не встретившего ее.
Или вот:
«Я ведь сам люблю тебя не очень,
Утопая в дальнем дорогом».
Определительное местоимение «сам» заранее говорит о взаимной нелюбви двух случайно встретившихся людей. Хотя слова произносятся самые признательные: «Я люблю тебя».
«Каким ты был, таким ты и остался»
Банальные вещи рассказываю. Смотрим кино «Кубанские казаки». Это классика соцреализма. Идеологическая бредятина! Страна в руинах войны… В семьях одна фуфайка и пара галош на всех. А на экране – сельхозвыставка… невероятное изобилие продуктов… покупка пианино для колхозного клуба и пр. и пр. Горячие споры об урожае, соцсоревновании, чествование передовиков производства… И ни слова о прошедшей войне, сиротах и вдовах. На экране ни одного калеки! А сколько их было!
Но фильм задел людей за живое. Режиссер Иван Пырьев знал, что делал, создавая сказку для взрослых. Все, что я выше перечислила (идеологическая пена), – фон, а в основе – Любовь. Любят друг дружку председатели колхозов; любят Глаша и Николай; кого-то там любят подружки Глаши и Колины друзья. Имеются две толстозадые свахи и все понимающий секретарь райкома, т. е. полный свадебный набор.
Вот такая штука! Фильм по сути о производственных достижениях, благодаря таланту Пырьева, перерос чуть ли не в трагикомедию.
Федот, да не тот
Двести лет назад из Франции перекочевало в наш язык выражение «золотая молодежь». Правда, французы своих детишек из новоявленных буржуа и разбогатевших мещан называли «позолоченной молодежью», а в Англии этих балбесов называли «молодые яркие штучки». Как видно, уже тогда дорого обходились они своим родителям.
В 1949 году в «Словаре русского языка» С. И. Ожегова было зафиксировано «устойчивое выражение»: «Золотая молодежь – молодежь из богатых слоев общества, проводящая жизнь в праздности и развлечениях». Так-то оно так, если бы Сергей Иванович до конца растолковал нам, что такое означает слово «золото». Почему фразеологизмы «золотая голова», «человек золотой», «золотые руки» не вызывают никаких отрицательных эмоций, но сочетание слов «золотая молодежь» всегда хочется закавычить? Не зря мышление наше называют ассоциативным.
Открываем Толковый словарь живого великорусского языка В. Даля (не перестаю удивляться могуществу языка наших предков!). После всем известных объяснений читаем: «Золото – навоз, назем, удобрение, особый сок из-под гнойного назьма и человеческий помет». Позже ни один этимологический словарь не сохранит такого презрения, такого убийственного понятия о золоте.
Не может быть! Роюсь в памяти. Ну конечно же – золотарь! Не ювелирных дел мастер, а чистильщик выгребных ям, как сейчас бы сказали – ассенизатор. Вот уж действительно, деньги не пахнут. Кстати, слово «гной» до недавнего времени у нас тоже имело второе значение – «навоз». А в польском, украинском, болгарском это основное значение.
«Гноем» называли навоз и древние русичи. В романе кубанского писателя Петра Радченко «На заре» - о революционных событиях на Юге России - дед Поликарп говорит Андрюхе: «Ты Маню (кобылицу – Т. Е.) на гнои своди. Бабки (суставы над копытами - Т. Е.) посбивала, на гноях ей помягче будет». «Гнои» - это толока, пустырь, выпас для скотины, заваленный вывезенным с казачьих подворий коровяком (лошадиный навоз, как органическое удобрение, старались зимой, по первопутку, санями свезти на свои земельные наделы). Летом из перемерзшего «назьма» лепили на пустырях «кизяки», «кирпичики», «лепешки», сушили под знойным солнцем, свозили во дворы, складывали под навесами (ими круглый год топили печи, правобережье Кубани всегда страдало от безлесья). Этим же «назьмом» - коровяком, смешанным с глиной, соломой, - гатили запруды, укрепляли на реках дамбы – гребли. По праздникам хозяйки обновляли им в хатах земляные полы – доливки.
Но вернемся к нынешним временам. За спинами новоявленных олигархов, высокопоставленных чиновников маячат лица их дорогих чад - наглых, беззастенчивых, высокомерных «золотых девочек и мальчиков». «Особый сок из-под гнойного назьма и человеческий помет», - так зафиксирует одно из понятий в статье о золоте «Толковый словарь живого великорусского языка» Владимира Ивановича Даля.
Воистину, не все то золото, что блестит.
Гимн Кубани и частица «ли»
«А поворотись-ка, сын! Экой ты смешной!.. И этак все ходят?..»
С этих слов начинается повесть Н. В. Гоголя «Тарас Бульба».
Возможно ли передать в других языках такую глубину эмоций всего лишь за счет частицы «ка», местоимения «экой» и наречия «этак»? Воистину, Гоголь не переводим.
А вот начало гимна Краснодарского края:
«Ты Кубань, ты наша родина,
Вековой наш богатырь!»
Какой уважающий себя поэт поставит рядом два личных местоимения? Ты - Кубань, Ты - родина!..
В 1915 году читатели «Кубанского Казачьего Вестника» могли прочитать на его страницах стихотворение полкового священника о. Константина (Образцова) «Ты Кубань-ли, наша родина» с подзаголовком (Пьсня Кубанскихъ казаковъ) и посвящением: «Посвящаю казакам 1-го Кавказскаго казачьяго полка въ память боевой ихъ славы во вторую Великую Отечественную войну».
Много позже, в середине ХХ века, по краевому радио Кубанский казачий хор исполнял уже «народную» песню:
«Ой, Кубань, ты наша родина,
Наш колхозный богатырь!»
В станицах же, за праздничными столами продолжали петь:
«Ой, Кубань, ты наша родина,
Вековой наш богатырь!»
В «лихие» девяностые годы, когда в страну хлынула эмигрантская литература, довелось прочитать:
«Гей, Кубань, ты наша родина,
Вековечный богатырь…»
И где-то на этих просторах времени затерялась частица «ли» - «Ты Кубань-ли, наша родина», непонятая потомками автора гимна, талантливого православного поэта.
Что уж тут говорить о музыке?
В Википедии – свободной энциклопедии, сказано: «Гимном Краснодарского края является произведение на слова полкового священника К. Образцова, положенное на народную музыку в обработке профессора В. Захарченко». Но здесь же узнаем, что ставропольцы считают автором музыки регента хора Конвоя Наместника Его Императорского Величества на Кавказе терского казака из станицы Сунженской Михаила Петровича Колотилина, а многие кубанские историки и краеведы убеждены в том, что музыку на слова о. Константина написал дирижер кубанского симфонического оркестра Михаил Феликсович Сириньяно. В 1919 году Кубанская Рада утвердит эту песню как гимн кубанской народной республики, а заодно в феврале утвердит и положение о сине-малиново-зеленом государственном кубанском флаге (читайте об этом в книге бывшего главы кубанского правительства Д. Е. Скобцова «Три года революции и Гражданской войны на Кубани»).
Но поговорим о злосчастной судьбе частицы «ли», куда-то пропавшей из первой строки знаменитой песни. Об этой утрате молчат все печатные и электронные СМИ. И я знаю почему. Вопросительная частица «ли» вызывает недоумение как у народа победившего социализма, так и у граждан постсоветского пространства. Тогда почему дореволюционный народ-богоносец пел эту часть речи, ничуть не сомневаясь в своем родстве с ридной нэнькой Кубанью?
«Ты Кубань – ли, наша родина…»
Человек, написавший эту строку, употребил частицу «ли» не для усиления вопроса, а наоборот, отбросил всякое сомнение в своей принадлежности к отчему краю.
В былине «Михайло Потык» (между прочим, одной из древнейших и самой большой по объему былины в русском эпосе) царевна Марья обращается к своим мамкам-нянькам:
«Да ай же вы мои ли, нянюшки!»
В другой былине «Илья Муромец и Калин-царь» сообщается:
«А со той горы да со высокии
Усмотрел ли старыя казак да Илья Муромец,
А то едут ведь богатыри чистым полем,
А то едут ведь да на добрых конях.
Напущает-то богатырь святорусския
А на тую ли на силу на татарскую.
Он спустил коня да богатырскаго,
Да поехал ли по той по силушке татарскоей,
Стал он силушку конем топтать…»
В былине «Илья Муромец и Соловей-разбойник» черниговские мужики докладывают богатырю:
«Как у той ли-то у грязи-то у черноей,
Да у той ли у березы у покляпыя, (кривой березы – Т. Е.),
Да у той ли речки у Смородины,
У того креста у Левонидова,
Сиди Соловей-разбойник во сыром дубу…»
А вот из Новгородской былины «Садко». От игры на гуслях:
«А волна уж как в озери сходиласе,
А вода ли с песком да смутиласе».
В приведенных выше примерах частица «ли» не несет в себе вопроса, наоборот: утверждает уже содеянное.
А.С. Пушкин в неопубликованной при его жизни статье «Песнь о полку Игореве» не удержался от полемики с переводчиками шедевра древнерусской литературы. Все толкователи «Слова» придали первому абзацу вопросительный смысл («Не льпо ли бяшетъ, братие…»). «Но в древнем славянском языке, - пишет А.С. Пушкин, - частица «ли» не всегда дает смысл вопросительный, подобно латинскому «пе»; иногда «ли» значит - только, иногда – бы, иногда – же; доныне в сербском языке сохраняет она сии знаменования».
И ниже заключает.
«В другом месте «Слова о полку» «ли» поставлено так же, но все переводчики решили, что это есть ошибка переписчика и перевели не вопросом, а утвердительно. То же надлежало бы сделать и здесь» (имеется ввиду начало произведения – Т. Е.).
Надлежало бы и нам изучать в школе не только иностранные языки, но и язык своих предков, оставивших потомкам громадное культурное наследие, которое мы из-за своей немоты не можем освоить.
Еще несколько слов о гимне Краснодарского края. В первоисточнике вторая строфа звучит так:
«Изъ далеких стран полуденныхъ,
Изъ турецкой стороны
Бьютъ челом тебь, родимая,
Твои вьрные сыны».
Нынче поют так:
«Из далеких стран полуденных,
Из заморской стороны
Бьем челом тебе, родимая,
Твои верные сыны».
Мне трудно понять: почему «турецкая сторона» превратилась в неведомое «заморье»? Мой прапрадед по матери, Давыд Трофимович Есаулко, зимой 15-го года под Карсом отвоевывал у турок Армению для армян. «Полуденная страна» тогда не ассоциировалась у него с песчаными пляжами Антальского залива, фешенебельными курортами Белека и Кемера. В горах было трудно дышать. Не хватало еды и фуража для лошадей. Стояли жестокие морозы. И конечно же, не в эфемерной «заморской стороне» проливали свою кровь и пели песни, вспоминая родину, кубанские казаки.
«О тебе здесь вспоминаючи,
Как о матери родной,
На врага, на басурманина
Мы идем на смертный бой».
И последнее. Автор стихотворения «Ты Кубань-ли наша родина» включил во вторую строфу фразеологизм «бьют челом». Одно из значений его – выражать чувство глубокого уважения, почитания. Какие-то умники из не знаю какого краевого министерства втихую исправили «бьют челом» на «бьем челом». Что тут сказать? Правило гласит: в том случае, если при глаголе 3-го лица множественного числа стоит подлежащее – «бьют челом… сыны» - эта форма (глагола) обозначает, что процесс относится говорящим к какому-либо предмету (в данном случае к «родимой Кубани»), но не к лицу или лицам. Исправителям же главное было показать себя, не кто-нибудь, а Мы бьем челом!
Сколько басурман от русского языка находится у кормила власти! Уповать не на кого. Но еще И.С. Тургенев в 1888 году писал: «…Как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу».
«Красный бархат» и соус «табаско». Три необычных блюда к праздничному столу 
«АиФ-Юг» поздравил финалистов конкурсов читательских публикаций 
«АиФ-Юг» запускает новые конкурсы в 2017 году 
Перед Новым годом «АиФ-Юг» подвел итоги сразу трех конкурсов для читателей