В Краснодарском Молодежном театре в апреле состоялась премьера спектакля «Звезды светят на потолке» по роману шведской писательницы Юханны Тидель. В романе рассказывается о жизни девочки-подростка, Йенны, мать которой умирает от рака. В спектакле жизнь показана во всей ее противоречивости – и, несмотря на тяжелые испытания, финал оказывается жизнеутверждающим.
Как стать режиссером
Вера Сердечная, «АиФ-Юг»: Несмотря на то, что вы еще не закончили ГИТИС, вы уже ставили спектакли в Русском театре Эстонии, участвуете в международных театральных проектах. Расскажите, как молодому режиссеру стать востребованным?
Павел Пронин: Это все везение, иначе никак не могу сказать. Сначала я поступил на заочное отделение в ГИТИС, на актерский курс Александра Огарева, известного краснодарцам. Этот замечательный мастер перевернул мое представление о театре, и я понял, что мне больше интересна режиссура. Я поступил на режиссерский на очное. А это значит, особенно на первых курсах, образование в режиме нон-стоп. Мне было 26. Кто-то в этом возрасте подводит первые жизненные итоги, а я все начинал заново. Пришлось оставить работу, кардинально перекроить жизнь – и я очень благодарен родителям за помощь.
В силу неуемной натуры я везде участвовал по мере возможности. ГИТИС направил меня на «Тавриду», на рижский фестиваль «Stanislavski.lv», на театральный фестиваль стран Юго-Восточной Азии в Японии. Если говорить о постановках в репертуарных театрах – в Русском театре Эстонии идет мой спектакль по пьесе современного шотландского драматурга Грегори Берка. После Краснодара поеду в Калмыкию ставить шекспировскую «Комедию ошибок» на калмыцком языке. В начале следующего сезона еду на постановку в Белоруссию. Большое счастье, что работа есть и ее хватает. Хотя сейчас, мне кажется, открывается окно возможностей для молодых режиссеров: руководство региональных театров готово их приглашать, только не всегда знает, как на них выйти.
- Как бы вы сформулировали ваше творческое кредо?
- Я воспитан в мастерской, которая дорожит своими корнями. Она была основана Алексеем Дмитриевичем Поповым, и через Марию Осиповну Кнебель до нас доходят уроки режиссуры и мастерства от Станиславского и Немировича-Данченко, поэтому есть основания назвать меня сторонником традиционного театра. Но для меня лично подобные разделения – традиционный/авангардный, игровой/психологический, – полная чушь. Как и великий Питер Брук, я за живой театр.
Универсальная история
- Как вы выбираете литературный материал, с которым работаете?
- Бывает по-разному. В краснодарском театре мы шли от целевой аудитории: должно быть интересно ребятам от 14 до 18 лет. Мне дали карт-бланш, и я выбирал сам: так возникла Юханна Тидель. Ее текст кажется мне, несмотря на тематику, сдержанным, далеким от мелодрамы. Понятно, что целевая аудитория – это только отправная точка, и стараешься делать спектакль для всех. Мои родители приезжают смотреть, я надеюсь, им тоже будет интересно.
- «Звезды светят на потолке» – история о скандинавской жизни. Пришлось ли что-то адаптировать для русских зрителей?
- Мы сохранили колорит: скандинавский стиль, имена. Кое-что адаптировали, переделали: например, в романе мама героини ест в больнице протертый суп из спаржи, а в спектакле ей дают кашу. Все остальное относится к каждому из нас. История универсальная и понятная.
- Вы сами сделали инсценировку. Почему не стали привлекать драматургов?
- Существует определенная традиция, когда режиссеры сами делают инсценировки. Начал ее Немирович-Данченко, когда ставил «Братьев Карамазовых» – одна из первых мощных инсценировок на мировой сцене. Можно вспомнить и Любимова, и Женовача, и многих других.
- А почему не взяли современную пьесу для подростковой аудитории?
- К современной драматургии отношение у меня непростое. Я только-только начинаю ее чувствовать и понимать, как можно с ней работать в театре. Из авторов могу отметить только Пулинович – потому что работал с ней. Читал много пьес для детей. А именно для подростков не так чтобы много пишут. А то, что пишут, совсем слабо или просто меня не трогает.
Играть в подростков
- Вы разделили текст на драматические части (диалоги) и монологи, где герои говорят о себе от третьего лица. Почему именно так?
- Форма романа как дневниковой записи заставляет вывести как минимум главную героиню на первый план, дать ей моменты непосредственного общения со зрителями. То, что она говорит о себе в книге в третьем лице, дало мне основания, чтобы двинуться дальше. Ребята-актеры в 25-27 лет играют подростков. Поэтому для большей достоверности требуется определенная дистанция между актером и персонажем. Мы не пытаемся убедить аудиторию, что артистам в самом деле по 14 лет, и зритель понимает: вот актер, он мне рассказывает историю. На главную роль сразу была выбрана Полина Шипулина, и она безусловно оправдала все ожидания.
- Вы немного утрировали образ подруги Йенны Сусанны: в книге это просто положительная девочка, а в спектакле она стала комичной, немножко ботаником; с какой целью?
- Театр все укрупняет. Наш мастер, Леонид Хейфец, учит нас обострять предлагаемые обстоятельства, идти до конца. Сусанна, не пройдя с Йенной жизненных испытаний, не успела повзрослеть. И в ее случае это хорошо: она благополучная, растет в полной семье. Сусанна не понимает до конца, что такое сочувствие, и не предполагает в Йенне глубины трагических эмоций. Но это невозможно показать на сцене за два часа. Иначе это было не сыграть. И актерская индивидуальность Юлии Макаровой дала нам основание для яркой манеры игры.
- Зачем в таком небольшом спектакле антракт? Мы оставляем на сцене умирающую мать героини, и все 15 минут звучит больничный монитор…
- Мне, как и художнице Ольге Галицкой, кажется важным момент ожидания. Именно поэтому мы оставляем звук медицинского монитора. Нужно, чтобы люди на минутку остановились, задумались, попытались примерить ситуацию на себя. Приходят даже иррациональные мысли: а может, все еще будет хорошо? Мать пойдет на поправку? Зачем же иначе второй акт?
Город контрастов
- Какие впечатления остались от Молодежного театра?
- Дух студийности, сплоченности, творческого поиска силен в этих стенах, как нигде. Причем этим единством охвачены не только актеры, но и службы. Они готовы сделать какие-то сумасшедшие вещи ради результата. Это редко в каком театре увидишь. Я посмотрел все спектакли, что шли в репетиционный период. Запомнились работы Даниила Безносова по Шекспиру, который я видел раньше. А сейчас яркие впечатления оставила «Гроза», свежая, с удивительным сценографическим решением. Поразил красочный спектакль «Миледи» в постановке Михаила Чумаченко, с работой художника Максима Обрезкова. А вообще актеры везде работают от души, стараются честно выполнить свой долг перед зрителем. Мне понравились слова Ивана Чирова: традиция нашего театра – хорошо играть спектакль каждый вечер. Эта традиция действительно есть.
- Успели ли вы познакомиться с Краснодаром? Какие впечатления от города?
- Первое впечатление – весна. Я никогда не видел столько цветущих деревьев, в Москве это большая редкость: у нас ведь нет ни абрикос, ни алычи, даже вишня редкость. Удивила пешеходная улица Красная по выходным: я сначала не понял, почему все идут? Какой-то митинг? А потом понял, что люди просто гуляют. Конечно, Краснодар – это город контрастов. Высотный жилой комплекс соседствует с частным сектором, с мойкой машин, эклектика. Порадовало количество исторических зданий в центре: мне как человеку, увлеченному архитектурой было приятно гулять, разглядывать чудесный модерн.
«Я - счастливый человек!» Известная актриса о том, как случай меняет жизнь 
Более 2,5 тысяч мероприятий провели на Кубани в рамках «Ночи искусств» 
«Театр ни на день не закрылся». Как артисты Донбасса работают под обстрелом 
В доме Офицеров Краснодара появится театр защитника Отечества