Гитлеровские войска захватили территорию Усть-Лабинского района Кубани 8 августа 1942 года, а покинули 5 февраля 1943-го. За без малого полгода оккупации гитлеровцы казнили больше четырех тысяч местных жителей. Фашисты творили зверства на всей оккупированной территории Советского Союза, но от некоторых эпизодов 82-летней давности до сих пор стынет в жилах кровь.
Нечеловеческие пытки
Летом 1942 года, во время первого этапа битвы за Кавказ, после ослабления советского фронта на южном участке из-за провала весеннего наступления под Харьковом фашисты ринулись на Юг, чтобы по плану «Блау» захватить нефтяные месторождения Северного Кавказа и Баку. Тогда враг продвигался относительно быстро – наши части оставили станицу Усть-Лабинскую (статус города она получила позже – в 1958 году) вечером 8 августа, а уже на следующий день в нее без сопротивления вошли немцы.
По воспоминаниям местных жителей, первыми через железнодорожный переезд в станицу заехали вражеские мотоциклисты, следом шли танки. Через несколько дней полицаи уже переписывали станичников, чтобы отправить на принудительные работы. И это было только начало.
«С первых дней хозяйничанья немецко-фашистские власти и их приспешники приступили к массовым арестам ни в чем не повинных советских граждан. В районе было изъято все еврейское население и помещено в тюрьму. В декабре оккупационные немецко-фашистские власти и их сообщники приступили к массовому физическому истреблению советских граждан, содержащихся в тюрьме», - говорится в акте Краснодарской краевой и Усть-Лабинской районной комиссии по результатам расследования злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их пособников, составленном 30 июля 1943 года.
Яма смерти
15 декабря 1942 года у колхоза «Красный Форштадт» в 500 метрах от берега русским военнопленным приказали копать могилу длиной в десять, шириной четыре и глубиной два с половиной метра. Когда яма была готова… «местные оккупационные немецко-фашистские власти, в лице помощника военного коменданта Усть-Лабинской Гауптмана, сельхозкоменданта Гофмана и их сообщников, изменников Родины районного атамана Донецкого, станичного атамана Колбасина, начальника районной полиции Русакова, начальника станичной полиции Чеснокова и начальника тюрьмы Бакутина, предварительно ограбив арестованных советских граждан, учинили над ними нечеловеческие пытки, а затем расстреляли».
Опросив массу свидетелей, члены комиссии по расследованиям преступлений пришли к выводу, что в то время в станице Усть-Лабинской оккупанты зверски замучили и расстреляли более 400 ни в чем не повинных советских граждан, среди которых были 194 женщины и больше ста детей разного возраста.
«По национальности физически уничтожено русских 35 человек, остальные — евреи. Среди погибших три члена ВКП (б), четыре члена ВЛКСМ, пять партизан Отечественной войны, 30 советских интеллигентов, 20 представителей советского актива», - гласит акт.
Местные полицаи собирали людей с 8 декабря, рассказывая им, что планируется эвакуация. Тех, кто приходил по требованию полиции на эвакуацию, отправляли в тюрьму, где держали до 15 декабря. По рассказам свидетелей, детей фашисты травили – им смазывали губы ядовитой жидкостью, а потом бросали в яму. Самому младшему из принявших такую смерть было всего два месяца.
Жена командира Красной армии Заусманович с грудным ребенком на руках перед смертью сказала: «Не плачьте, мы умрем, но за нас отомстят наши мужья, братья и товарищи!»
По информации лекторской группы Краснодарского крайкома ВЛКСМ, «в станице Усть-Лабинской немецкие ироды убили 27 детей в возрасте до 5 лет. Они отнимали у матерей грудных детей, подбрасывали вверх и стреляли из автоматов».
«Интернационал» перед расстрелом
Нашла свою погибель у рва над берегом и семья врача Владимира Пинкензона, которую прославил в веках младший сын Абрам, также известный как Муся – от Абрамуся. В 1941 году врач Владимир Пинкензон, уроженец Бессарабии, получил направление в военный госпиталь в станице Усть-Лабинской, куда и перебрался с семьей: престарелыми родителями, женой и сыном Абрамом. Пинкензон-младший не пошел по стопам отца и деда и с раннего возраста занимался музыкой, играл на скрипке. Когда 15 декабря 1942 года обреченных людей повели ко рвам,
«Сын Пинкензона Муся, десяти лет, имея при себе скрипку, добился разрешения в последний раз перед смертью сыграть на ней и, когда разрешение было дано, маленький советский патриот на своей скрипке исполнил «Интернационал» (до 1943 года именно эта песня была гимном Советского Союза, - прим. ред.). В момент исполнения «Интернационала» был расстрелян. Перед расстрелом советские граждане подвергались избиению. Плач, стоны и крики были слышны живущим гражданам Полушковой Н. И. и Прасоловой Н. Д., которые и являются очевидцами этих злодеяний», - записано в акте по расследованию злодеяний захватчиков.
Сейчас братская могила мирных жителей, в которой находятся и останки пионера-героя Муси Пинкензона, находится на берегу Кубани, на втором полубастионе Александровской крепости. После освобождения Усть-Лабинской здесь установили скромный обелиск, который в 1971 году заменили памятником работы местного художника и скульптора Виктора Сметанина.
Храм превратили в пыточную
В станице Воронежской Усть-Лабинского района фашисты не просто разграбили местный Рождественско-Богородицкий храм, но и превратили его в место пыток, где мученическую смерть приняли более 940 советских военнопленных. О злодеяниях оккупантов рассказал местный колхозник Захар Тарасенко. По его словам, 30 января 1943 года, за считанные дни до освобождения, немецкие конвоиры вместе с полицаями потребовали от священника Валериана Маляровского открыть церковь, чтобы поместить в ней пленных. Батюшка отказался, тогда немцы взломали двери. Священник обратился к местному старосте и военному коменданту – все-таки святое место похабили, но помощи не получил. Только один ответ, мол, вторжение в храм было совершено вследствие «стратегических соображений». После захвата храма нацисты украли либо уничтожили все находившиеся в нем церковные ценности и священные предметы. Престол, жертвенник, церковные облачения, утварь, священные предметы, богослужебные книги, иконостас и более 120 икон сожгли либо испортили.
«Здание церкви после разгрома было обращено в помещение для военнопленных, куда их было водворено до тысячи человек. Можно представить, что это означало для полураздетых, измученных людей-пленных, при отсутствии каких- либо отопительных приборов, в громадное каменное здание с каменным, без никакого настила, полом, при морозе в 20 градусов. Содержание военнопленных в таких условиях явилось методом мучительной смерти не одной сотни военнопленных. Стоны умирающих от холода, голода и побоев, крики о помощи, беспрерывным гулом день и ночь неслись из церкви на улицу, и если кто-либо из пленных подавал признаки жизни, его достреливали или докалывали штыками. Таким образом, немецкие палачи умертвили не менее 940 человек военнопленных, трупы которых выбрасывались во рвы и окопы», - рассказывал под запись Захар Тарасенко.
4242 местных жителя казнили захватчики.
31 января 1943 года началось освобождение Усть-Лабинского района, а 5 февраля вся его территория уже была под контролем Красной армии. 2 февраля советские войска очистили от врага станицу Усть-Лабинскую. В первые пять дней февраля 1943 года были освобождены станица Кирпильская, хутора Восточный и Октябрьский. Последним освобожденным населенным пунктом района стала станица Воронежская, из которой немцев отбросили 5 февраля 1943 года.
Отступающие фашисты действовали подло, по приказу Гитлера «О порядке отхода и оставления местности» они жгли, взрывали и разрушали все, что только можно. В Усть-Лабинском районе при отходе немцы разгромили маслозавод, элеватор, железнодорожную станцию с ее оборудованием, водопровод, больницы, мельницы. Сгорел Дом колхозника, от десятка с лишним школ остались руины. Но нормальная жизнь возвращалась в район вместе с войсками Красной армии. Сразу после освобождения началось восстановление зданий и предприятий, колхозники готовились к севу, чтобы кормить родных бойцов, которые теперь двигались на Запад, гоня врага с советской земли.
