«Мир меняют инженеры, - уверен доктор технических наук Александр Гукасян. - Посмотрите вокруг - все, от простейшего предмета до самого сложного механизма, создают они».
О том, почему современный инженер должен быть творческим человеком, почему студентов технических вузов работодатели разбирают, чуть ли не с третьего курса, сколько времени надо, чтобы подготовить качественного специалиста и о многом другом «АиФ-Юг» рассказал директор Института механики, робототехники, инженерии транспортных и технических систем Александр Гукасян.
Творец с САПРом
Федор Пономарев, «АиФ-Юг»: Александр Валерьевич, давайте начнем с того, чем современный инженер отличается от коллег из прошлого?
Александр Гукасян: Если обратиться в историю, то изначально детали изготавливали кустарным способом, то есть без расчетов, чертежа. Так человек мог построить мельницу и пользоваться ею всю жизнь, передавать детям. На следующем этапе появилось проектирование - это уже основная задача инженера. То есть специалист чертил проект, рассчитывал его характеристики заранее. Сейчас мы находимся на третьем этапе, когда проектируют с использованием систем автоматизированного проектирования (САПР или на английском CAD, computer aided design). Так что современный инженер - это не знакомый нам по советским фильмам человек с рейсфедером у чертежной доски, а специалист, в совершенстве владеющий 3D- моделированием, всеми расчетными программами, инструментами диагностики. Все это дает вуз, но знания должны еще объединиться в светлой голове человека, умеющего творчески мыслить.
- В советское время существовал культ инженерно-технических профессий, затем наступила эпоха менеджеров, юристов, экономистов. А как, на ваш взгляд, сейчас дела обстоят? Сейчас можно быть инженером?
- Ситуация двоякая - с одной стороны, потребность в технарях огромная. Вы даже не представляете, насколько часто обращаются ко мне производственники с просьбами найти им среди выпускников сотрудников. Все заявки удовлетворить не могу. И государство понимает необходимость технического образования, постоянно повышая планы набора на бюджетные места по ним. Только в нашем институте для технарей сейчас 295 бюджетных мест, а для экономистов - всего пять. С другой стороны, далеко не все люди еще понимают, что инженерные специальности и сейчас самые востребованные и престижные, и в будущем. Все-таки мир меняют инженеры - все, что нас окружает, изготовлено в результате инженерного творчества человека, который придумал оборудование и выпустил эту вещь.
Пять лет на подготовку
- Какие технические специальности особенно ценятся сейчас?
- Нашим предприятиям требуются конструкторы, проектировщики, специалисты по автоматизации и проектированию промышленного оборудования. Люди, которые могут проектировать аппараты для пищевых производств, нефтегазовой отрасли и т.д. Конечно, всегда ищут айтишников, строителей, специалистов по нефтегазовому делу.
У вуза действуют соглашения о сотрудничестве более чем с 450 предприятиями, предоставляющими базу для прохождения производственной практики. Ребята проходят практику с третьего курса, часто студентов в дальнейшем приглашают на работу. Представители ведущих предприятий машиностроительной отрасли просили сорок человек на практику. А у нас их нет, потому что сейчас студентов предприятия разрывают - студенты выбирают практику по душе, по условиям, по близости к дому и т.д., а не наоборот.
- В современных вузах сосуществуют две системы обучения - по советской специалиста готовят пять лет, по Болонской - бакалавра четыре года плюс магистра - еще два. Как вы считаете, сколько времени нужно, чтобы выучить хорошего инженера?
- В последнее время идут разговоры о возвращении с двухуровневой Болонской системы на старую, пятилетнюю. Я только за пятилетнее обучение - и это не голословное утверждение. Могу судить по бакалаврам и специалистам схожих специальностей - вторые и знают больше, и физиологически взрослее, у них даже подход другой. Все-таки первые два года в вузе студенты учат общеобразовательные дисциплины: математику, физику, химию, черчение, которое сейчас в школах не преподают. И только потом переходят к профессиональным компетенциям. Конечно, магистры, отучившиеся шесть лет, получают еще больше знаний - кроме производств они готовы работать в научных, проектных организациях. Но минимальный срок, на мой взгляд, желательно увеличить до пяти лет - если мы с учетом реализации опыта Болонской системы создадим новые программы специалитета, это будет важным шагом вперед, а ни в коем случае назад, считаю, к повышению качества технического образования.
Не покупать, а делать самим
- Александр Валерьевич, почему отечественной экономике требуется все больше технических специалистов? В чем причина?
- Помните, в девяностые разваливались крупные заводы - за примерами далеко ходить не надо: на месте ТРЦ «Галерея» находился завод «Октябрь», в городе действовал Краснодарский опытно-механических завод, «Тензоприбор», ЗИП, РИП, «Сельмаш» и т.д. - перечислять можно долго. Иностранцы сказали: просто добывайте нефть, а все необходимое мы вам продадим. Когда говорят о нефтяной игле - речь не только о выкачивании недр, но и о таком поведении, отказе от собственного машиностроения. Определенное время мы не производили практически ничего - я не раз обращался к директорам предприятий, предлагал производить компоненты, по качеству не хуже импортных, с более долгим сроком работы. Например, наш ученый создал новый сплав, мы могли ковши для экскаваторов делать, в два раза крепче и дешевле немецких, при этом служили бы они в десять раз дольше. Или подшипники для нефтегазовой отрасли из современных композитных материалов. Но ответ всегда был одинаковый: «Мне легче купить - денег хватит!» Так отвечали и строители, и нефтяники, и остальные. А сейчас, когда иностранцы просто не продают компоненты, даже за большие деньги, ситуация резко изменилась. Идут и идут заказчики - одним пружину надо изготовить, которую раньше в Польше покупали, другим подшипник. Деньги есть, а купить деталь негде, поэтому просят: «Дайте нам специалистов и производство!» Машиностроение сейчас на историческом пике - если в девяностые мы падали вниз, то сейчас мы можем выйти на передовые позиции. Но для этого нужны не только финансовые вложения, но и донести до молодых людей, что быть инженером - это престижно.
- А как предприятия узнают, что именно в вуз можно обратиться за разработкой той или иной детали?
- Пока это происходит спонтанно, на личных контактах - на многих производствах работают наши выпускники. Недавно у нас начал работать инжиниринговый Центр машиностроения, интеллектуальных производственных технологий и промышленного дизайна, который может провести все этапы от задумки до исполнения: конструкторская разработка, проектирование, сертификация, промышленный дизайн, экспериментальное производство. То есть производственник приходит к нам обычно с испорченной деталью, а мы уже сами чертим, проектируем, подбираем необходимые материалы, выпускаем эту деталь. А затем уже занимаемся созданием технологической линии, которая будет выпускать ее серийно. Есть вопросы по информационной составляющей, как сделать площадку для обмена информацией - что нужно предприятиям, кто это может сделать. Мы работаем над созданием подобного кластера вместе с департаментом промышленной политики Краснодарского края. Сейчас чиновники часто говорят о формировании собственной компонентной базы, речь идет как раз о тех деталях, которые раньше покупали за рубежом. И мы сегодня на передовой по производству компонентной базы.
Только в нашем институте для технарей сейчас 295 бюджетных мест, а для экономистов - всего пять.
- Чиновники также часто говорят о технологическом суверенитете. На ваш взгляд, реально ли его добиться и сколько времени для этого надо?
- Помните, некоторое время назад весь мир иронизировал над китайцами, которые копировали технологии. Занимались реинжинирингом - так называется процесс разработки и производства изделий на основе готового товара. К сожалению, из-за провала в девяностые и мы в какой-то момент пришли к такому. Но у нас есть преимущество - если Китай начинал с кустарного производства, то мы можем использовать САПР. Сколько времени понадобится, сказать не могу, но знаю точно - если мы не будем выпускать достаточное количество качественно подготовленных технических специалистов, то срок существенно увеличится.
- В девяностые, о которых мы сегодня уже вспоминали, часто говорили об «утечке мозгов», массовом отъезде ученых, технарей, других профессионалов за рубеж. Сейчас есть такая проблема?
- Проблема была, Болонскую систему же вводили для того, чтобы синхронизировать наши дипломы с зарубежными. Да и заводы закрывали, негде было работать специалистам. Сейчас же, по моей информации, тенденция обратная - технари и айтишники все больше возвращаются в Россию. Люди понимают, что машиностроение в стране развивается - хватит покупать зарубежное, пора и свое строить. Если раньше нефтяники покупали, допустим, насосы, то теперь вынуждены вкладывать в завод по их производству. А для этого нужны специалисты, поэтому в России сейчас много возможностей для технарей творить, расти, развиваться, открывать новые производства и расширять старые.
