Краснодар, 20 мая – «АиФ-Юг». «Наш народ уже созрел для ассоциативной скульптуры. Пора пробуждать его чувства и разум от спячки», - считает краснодарский творец «легкой» скульптуры Валерий Пчелин.
Его веселые собачки, забавная статуя гайдаевского Шурика составляют разительный контраст с монументальными творениями советских авторов.
А ведь если бы начинающий художник не преодолел голод и нищету перестроечного времени и бросил это занятие, Краснодар ждал бы появления иной скульптуры еще очень долго.
Как выходец из семьи военных стал художником? Почему скульптор уехал в Аргентину? Зачем нам нужна «легкая» скульптура? Об этом наш сегодняшний разговор.
Сначала была… лошадь!
«АиФ-Юг»: - Валерий, вы родились в семье военного. Неужели, глядя на папу, не хотелось пойти по его стопам?
В.П.: - Конечно, в раннем детстве карьера военного очень привлекала. Тем более я родился на Байконуре, где работал мой отец. Так что частенько бывал в святая святых нашей космической науки.
Однако и отец не был так уж далек от творчества. Он очень любил рисовать. Правда, изображал только лошадей, больше у него ничего не получалось.
Ну и, конечно, моим первым рисунком в детстве стал «портрет» коня. Родители заметили, что получается у меня весьма недурно, и записали в кружок в местный Дворец пионеров. Именно тогда я окончательно понял, что хочу быть только художником.
«АиФ-Юг»: - Армия не исправила творческих наклонностей?
В.П.: - Наоборот, там они только развились. Благодаря творчеству я даже самым первым на дембель ушел.
Служил я в танковых войсках, попал в политотдел. Нужно было украсить местный Дом офицеров. А я к тому времени мастерски резал по дереву. И меня приобщили к изготовлению различных панно.
Особенно мне удавались бегущие тройки. Нашему генералу они так понравились, что он заказал очередную работу и сказал: «Сделаешь быстро - первым на дембель уйдешь».
Я работал днем и ночью, все сделал в рекордно короткий срок. Генерал, в свою очередь, не обманул. И меня раньше всех отправили домой.
Кстати, в армии мне очень повезло с окружением. Я же к тому времени еще нигде профессионально на художника не учился, а там были ребята, закончившие специализированные вузы. Я у них многому научился.
А когда вернулся в Краснодар (к тому времени наша семья уже перебралась на Кубань), то поступил в Краснодарское художественное училище.
Футбол - аргентинская религия
«АиФ-Юг»: - Начало вашего творческого пути совпало с перестроечными годами. Тогда, наверное, художников не жаловали?
В.П.: - В конце 80-х я поступил в Питерскую академию художеств, проучился там пять лет. Время было очень тяжелое. Порой денег не было даже на еду. Я брался за любые шабашки, продавал свои произведения на Арбате.
Потом вернулся в Краснодар уже профессиональным художником. Но оказалось, что искусство никому не нужно.
В стране у большинства населения не хватало денег на продукты…Но со временем все наладилось. Я стал выставляться, работы начали приобретать.
«АиФ-Юг»: - И тем не менее через несколько лет вы покинули Краснодар и уехали в Аргентину. Почему?
В.П.: - Это произошло совершенно неожиданно. Я давно мечтал побывать в Южной Америке, поработать с местными породами древесины. В то время меня увлекала именно деревянная скульптура (на изделия из бронзы денег не хватало).
Будучи в поездке в Москве, я познакомился с аргентинцем, и он меня пригласил побывать у них.
С большим трудом оформили документы, и мы с супругой уехали. Сначала было трудно - не знал языка, местных обычаев и традиций. Но потом просто врос в местную культуру.
Пошли заказы. Аргентинцы очень эмоциональные люди, они либо принимают тебя всей душой, либо отвергают. Меня приняли. Кстати, у них вся страна разделена на несколько лагерей - по количеству футбольных команд, за которые они болеют. Футбол в Аргентине - это религия.
В каждом кафе, возле каждой лавки всегда услышишь разговоры о футболе. Я тоже ходил несколько раз на игры. И правда, очень зрелищно...
А потом пошли слухи, что вот-вот должен разразиться экономический кризис. И мы решили уехать. Через пару месяцев там действительно рухнула экономика, произошло полнейшее обнищание. Все расчеты производились при помощи натурального обмена.
Привет от Маяковского
«АиФ-Юг»: - Ваши веселые собачки, гайдаевский Шурик и другие персонажи сильно отличаются от монументальной скульптуры советской эпохи. Вы считаете, пришло время иных форм?
В.П.: - В 1994-м году я попал в Германию, где занялся дополнительным образованием. Там столкнулся с совершенно другой формой скульптуры - игровой.
В России тогда ничего подобного не было, да и сейчас еще этот вид не очень распространен.
Художнику за границей вообще творить легче, больше свободы самовыражения. В каком бы жанре он ни работал, всегда найдется тот, кто оценит произведение.
Мы же долгое время видели только монументы и постаменты воинов, колхозниц и прочее. Я не хочу сказать, что нам этого не нужно. Такая скульптура когда-то отражала величие советского человека, воина и даже сейчас работает на развитие патриотизма.
Но знакомство с игровыми формами - это своеобразный интерактив с искусством. С такой скульптурой возникает эмоциональный контакт. А значит, мы становимся ближе к прекрасному.
«АиФ-Юг»: - А откуда черпаете идеи для ваших творений?
В.П.: - Например, идея «Собачкиной столицы» появилась из нашей местной легенды. После Гражданской войны в Краснодар приезжал Владимир Маяковский. Его поразило огромное количество породистых собак, свободно разгуливающих по нашим улицам.
Понятное дело, все они искали себе пропитание, ведь хозяева у многих уже умерли. Так что ситуация была не очень веселая. Но бесчисленное количество забавных псов вдохновило поэта на создание шуточного стихотворения про Краснодар - «Собачкина столица».
Спустя почти век оно воплотилось в бронзе. Однако, несмотря на то, что это ново и необычно для Краснодара, все же идея запоздала. Вот если бы скульптура появилась сразу после выхода стихотворения… Мы пока не успеваем за ходом времени и мировых тенденций.
За границей, к примеру, уже и игровая скульптура не является чем-то новым, как для нас. Там развиваются ассоциативные формы, которые затрагивают различные струны в душе, заставляют думать, всматриваться.
У нас пока такого нет. Но я считаю, что пора уже вводить такие формы. Мы для этого уже созрели. Пора не только видеть, но и чувствовать, думать.
Камнерез Василий Коновалов: «Люди не хотят понимать, что, кроме них самих, их жизнь никто не изменит» 
Плата за свободу. Михаил Смаглюк о том, что для художника самое главное 
«Не разбивайте страну!» 
Забывчивое поколение: история Краснодара исчезает вместе со зданиями 
Валерий Тимощенко: «Деревню не надо спасать, в ней надо жить и работать»