Знакомые и друзья в шутку называют Леонида Михайловича Пасенюка ходячей энциклопедией Дальнего Востока и Севера.
В 50-х первые впечатления легли на страницы «Огонька», а в 90-х в его честь был назван мыс на острове Беринга. В этом году он отметит 85 лет. В канун юбилея мы встретились с писателем за традиционной чашкой чая в пресс-центре «АиФ-Юг».
Поход на войну
- Леонид Михайлович, вся ваша жизнь - сплошное путешествие. А самое первое помните?
- Да это же было еще во время войны (смеется). 15-летним пацаном сбежал из дома на фронт. Мать умерла во время голодомора, когда мне было шесть лет. Остался с отцом. Он в то время работал директором сельской школы, там познакомился с учительницей, которая стала мне мачехой. Отношения у меня с ней сразу не заладились, потому и записался в ряды добровольцев, намеренно прибавив себе годов. Это было страшное «путешествие» - получил ранение, контузию, был госпитализирован…
- А как вы стали печататься в «Огоньке»?
- Где-то в середине 50-х у меня вышла книга рассказов с тусклым по вине редактора названием «В нашем море». Одно из произведений до этого опубликовал журнал «Смена». На них сразу же откликнулись такие рецензенты, как друг Есенина - Петр Чагин. Оценили издание на Всесоюзном совещании молодых писателей, после чего меня приняли в члены Союза писателей. Так потихоньку добрался до «Огонька», где мне дали зеленый свет на Камчатку.
- Кстати, а чья была идея назвать мыс вашим именем?
- Началось все с того, что в своих рассказах я обратил внимание на безымянный мыс на острове Беринга - это крупнейший остров в составе Командорских островов.
И вот однажды приехал туда военный моряк, почитал мои книги, впечатлился. И вскоре вышел на русское географическое общество с предложением о наименовании мыса в мою честь. Я-то ни сном ни духом. Узнал только, когда мне прислали обновленный атлас, где уже красовалась моя фамилия.
Моя хата не с краю
- Почему именно Командорские острова стали вашей «музой»?
- Не знаю даже. Телом я здесь - на Кубани, а душой до сих пор там. Это все мое - где холодно, где скудно.
А тут все до отвращения сыто. Мне всегда хотелось увидеть то, чего не знают другие. Еще когда только начинал путешествовать, меня потряс один исторический факт. Был такой Яков Мыньков, некогда в одиночку живший на Командорских островах.
Я провел свои исследовании о робинзонах во все времена, о людях, боровшихся за жизнь в окружении дикой природы, о ныне почти забытых мореходах, открывавших и осваивающих неприветливые берега так называемой Русской Америки. И мне необходимо было самому прожить эти чувства. Именно поэтому большую часть своих путешествий я совершил в одиночестве.
- Каким образом попали на Кубань и чувствуете ли себя кубанцем?
- Здесь я работал на строительстве ТЭЦ, потом обзавелся семьей. Собственно, мои близкие меня и связывают с Кубанью. А в душе я не чувствую себя местным.
- Чем вы живете сейчас?
- С писательством завязал - уже здоровье не то, зрение страдает. Да и нет технической возможности творить: компьютером не владею, а печатная машинка сломалась, сейчас такую технику уже нигде не починишь. Единственное, что могу - откладываю с пенсии и издаю свои фотоальбомы о тех местах, где пришлось побывать.
Известный французский писатель Мишель Уэльбек пропал без вести 
Ушел из жизни писатель-фантаст Рэй Брэдбери 
Валентина Киселева: «Мы спрятались от жизни за двухметровыми заборами» 
Миллион для дяди Миши. Жители Кубани собрали деньги на жилье для бездомного