Анна Пчелина третий год организует в Краснодаре некоммерческий цикл лекций «Как устроено современное искусство», в рамках которого выступают известные арт-менеджеры, художники и галеристы. О том, какого эффекта автор ждёт от лекций, что такое современное искусство, легко ли им заниматься в Краснодарском крае и о многом другом Анна рассказала «АиФ-Юг».
Задаёт вопросы, ищет ответы
Федор Пономарев, «АиФ-Юг»: Анна, первый вопрос, возникающий в голове далёкого от художественного мира человека, что такое современное искусство? Чем оно отличается от классического?
Анна Пчелина: Только на моей памяти этот вопрос друг другу задают лет двадцать. И всегда приходят к разным ответам. Если попытаться упростить, то современное искусство - это творческие практики, которые осмысляют текущую реальность. То, как мы ощущаем себя, ищем своё место в мире, развитие. А практики, методы, которыми художник делает это, могут быть разными - от новаторских до самых традиционных.
- Встречал такое определение: современное искусство задаёт вопросы, но не даёт ответы. Так и есть?
- Есть художники, которые не только задают вопросы, отвечают на них. Всё это индивидуально. Искусство - это своеобразный инструмент познания мира. И порой оно приобретает такое влияние, что превращается в пятую власть: глобальные выставки могут ставить актуальные вопросы в резкой, провокативной форме и воздействовать на политическую повестку. Но провокация - только один из инструментов искусства. И вряд ли его можно назвать новым. Если обратиться к истории, то мы вспомним много художников-провокаторов, произведения которых будоражили и возмущали современников, а сегодня мы воспринимаем их как спокойную классику. Например, социальную графику Франсиско Гойи никто не заказывал, чтобы повесить дома. У художника всегда была социальная функция - раздражать зрителя и делать его лучше, гуманнее. В церквях можно видеть своеобразное мультимедиа из икон и росписей - раньше ведь кино не было, а «раскадровка» событий из житий и библейский историй тоже будоражит, беспокоит.
- Задавать острые вопросы - одна из целей современного искусства. Какие темы сейчас самые злободневные?
- Есть вопросы трендовые, находящиеся в политической повестке: эмансипация, гендерное, расовое, национальное равенство, отстаивание прав и свобод ущемлённых групп, экология. То, мимо чего нельзя пройти современнику. Есть философские вопросы, осмысляющие жизнь человека в новом, постиндустриальном мире, переход в информационное общество. Мы сейчас живём совершенно по-другому: продолжительность жизни увеличивается, максимализм отступает перед относительностью, цифровое содержание вытесняет материальное, невозможно представить нового Александра Македонского, который бы к 30 годам закончил великие завоевательные походы. Люди становятся более рефлексирующими, колеблющимися, более эмпатичными, чувствующими друг друга. В искусстве на смену ироничному постмодернизму приходит очень серьёзный метамодерн. Современный художник меньше глумится, ухмыляется, а если и цитирует предшественников, то скорее с пафосом.
Где «гении места»?
- Живописцев, работающих сейчас, но в традиционной манере, можно считать современными художниками. Сергея Воржева, Алексея Паршкова, например?
- Алексей Паршков, с одной стороны, художник традиционный, но он решает актуальную для Кубани задачу - мифологизирует своё место, сообщает миру, что есть такая территория с конкретным смыслом, со своей цельностью. То же самое когда-то делал, например, Гоголь в отношении Малороссии. И это для Кубани очень важно, потому что здесь свой культурный код генерируется всего двести с лишним лет. Выразить специфику места сложно, но Паршков выполняет эту трудную задачу. Таких людей у нас мало - Виктор Лихоносов в литературе на память приходит. Для кого-то ещё Кубанский казачий хор, но у меня к этому вопросы.
- Если говорить о «певцах земли», то соседнюю Ростовскую область воспел Михаил Шолохов. Почему на Кубани так и не появилось фигур схожего масштаба?
- Для появления таких фигур нужна история. Донское казачество имеет более глубокую историю формирования и развития и значительно более долгую и богатую культурную традицию, чем кубанское.
- Анна, с современным искусством прояснилось, теперь личный вопрос - как вы заинтересовались им и пришли к лекциям?
- Современное искусство вошло в мою жизнь вместе с любимым человеком. Я просто влюбилась и вышла замуж (муж Анны - известный художник и скульптор Валерий Пчелин. - Ред.). Так искусство стало частью моей жизни. А ещё несколько лет я помогала организовывать международный фестиваль фотографии Photovisa, который привозил на Кубань современных авторов со всего мира. Такие события развивают местную среду. И для меня это была школа. В 2017 году я работала на Новороссийской биеннале, и мы пригласили в качестве эксперта Ларису Гринберг из Государственного центра современного искусства. Общаясь с ней, я для себя сформулировала, что местному сообществу не хватает контактов, открытости, живой встречи с авторами большого художественного процесса. Она сказала: «Тогда надо делать лекции». Я восприняла это как некую миссию для себя, стала искать спонсоров - и на выставке мужа встретилась с прекрасными людьми, единомышленниками, представителями телекоммуникационной компании. С тех пор мы вместе делаем эти лекции.
Почва для будущего
- А для кого вы проводите лекции, кого хотите просветить - художников, зрителей, всех желающих?
- Всех желающих, конечно. Да и лекции бесплатные. Мы меняем локации, потому что в каждом месте - своя аудитория. Одна лекция собирает от 50 до 150 слушателей, из них человек 20-30 - это уже знакомые, остальные - новые лица. Я даже специально спрашивала - среди них рестораторы, стоматологи, экспедиторы, домохозяйки, бизнесмены, студенты, хотя студентов меньше, чем мы ожидали. Конечно, я не жду, что мы сейчас проведём несколько лекций, привезём в Краснодар ключевых людей, связанных с менеджментом в сфере искусства, и здесь случится взрыв активности - появятся новые музеи, галереи, выставки. Культура - сфера медленных инвестиций. Приглашали Юлию Бычкову - директора крупнейшего в Европе арт-парка «Никола-Ленивец», её лекция была про то, как может современное искусство взаимодействовать с природной средой, надеюсь, это поменяло восприятие скульптуры у тех, кто был на этой лекции.
- Краснодарский край считают регионом традиционным, хозяйственным, казачьим -легко ли здесь заниматься современным искусством?
- Люди здесь действительно энергичные, хозяйственные, кстати, пьянства меньше, чем в центральной России. Сюда переезжают пассионарные люди, так что и местным ничего не остаётся, как конкурировать с ними. То есть в Краснодаре кипучая среда, есть для кого работать: люди хотят ходить на выставки, есть и покупатели - на аукционе «Мост» продают современное искусство за приличные деньги. Хотелось бы больше галерей, аукционов, грантов, институций, которые помогают художникам чувствовать себя более социально защищёнными. Но при этом в Краснодаре много художников - хороших, образованных, работающих с актуальными смыслами и формами, значит, экономика региона позволяет им делать это.
В Краснодаре много художников - хороших, образованных, работающих с актуальными смыслами и формами, значит, экономика региона позволяет им делать это.
- Недавно вы сняли фильм о культовой краснодарской выставке 1994 года «Фасад» - получился ещё своеобразный взгляд на эпоху. Чем с точки зрения художников отличались девяностые и нынешнее время?
- Тогда было больше свободы - ничего не запрещено, ничто ещё не освоено. А если вокруг целина, то всё, чем ни займись, будет новаторством. Сейчас актуальные художники чувствуют себя более востребованными - есть разные программы, гранты, конкурсы. Но одна из основных мыслей фильма - история безжалостна к тем, кто не занимается архивированием. И художникам это нужно понимать. Мы, русские люди, считаем, что неприлично запечатлевать себя для потомков. Но именно художникам надо отказаться от этой скромности и методично фиксировать свои достижения. Мало отрефлексировать свою эпоху - её надо ещё профессионально сохранить, чтобы следующие поколения понимали, что их творчество развивается в контексте, в традиции. Современное искусство - это ведь тоже традиция.
